Непотребные песни, исполняемые сводным хором, до утра радовали ближайший посёлок полнотой содержания.
Утро следующего дня было обычным, и не выделялось оригинальностью, из череды себе подобных. От блокпоста, в направление заброшенного железнодорожного тупика, направлялась странная группа, в составе трёх человек. На каждом надета красная куртка, рюкзак и армейская каска. Следуя один за другим, они несли на плечах огромный пулемёт. Всю связку, скованную и сплочённую одним могучим стволом, изрядно мотало: то ли от тяжести крупнокалиберной болванки, то ли от вина, но, скорее всего — от обоих вариантов сразу. Возглавляющий процессию Комбат тяжело вздохнул:
— Я то дурак, думал, что полегчает, когда мы начальнику на его юбилей, кувалды подарим!
Замыкающий шествие Крон, обливаясь потом, поддержал товарища:
— Я тоже хорош! Нечего было прочувственную речь толкать — сейчас бы не тащили эту палку тяжеленную. Вот жесть! И бросить жалко!
Доцент, мотающийся посередине, кивал головой то в одну, то в другую сторону. Запасная лента, набитая двенадцатимиллиметровой смертью, сильно давила на шею, не позволяя внести свою лепту в разговор. Дорогу осилит идущий и, в конце концов, они добрались до дрезины. Сбросив ненавистный боезапас, Доцент получил возможность высказать свою точку зрения, относительно целесообразности вооружения:
— Зачем нам эта лента, напичканная патронами?!
— А ты что хотел, — не понял Комбат, — чтобы её огурцами набили, или морковкой?
— О — чудо — сажатель! — непонятно чему обрадовался Крон. — Моему тестю такой нужен. Установил на трактор, вспахал и тут же, очередью засеял. Всё садовое товарищество.
— Да кто же целыми огурцами сажает? — Доцент растирал ноющую шею.
— Ты чего пристал, со своими овощами! — Комбат сердито поглядел на обладателя учёной степени, осмотрел дрезину, со всех сторон и сделал заключение проверке. — Сейчас на неё установим ствол. Кстати, ты канистру захватил?
— Захватил — с орешками.
— С какими орешками?
— С кедровыми! 20 литров самогона, ответил Доцент и добавил, — если кого зацепит, не паниковать — к утру проспитесь.
Комбат закончил установку пулемёта на дрезину и, упёрши руки в бока, вопросил:
— А на чём поедем?
— Если мы канистру втроём уговорим, то и ехать никуда не надо будет, — Крон зевнул, с безразличием относясь к происходящему. — Все сразу будем в нужном месте. А вообще, в бак можно и самогон залить, причём запросто. Я слышал, что в Австралии один шофёр, по ошибке, на перваче миль 200 пронёсся, и утверждал, что мотор работал, как зверь, хоть до этого — еле тянул.
— Не дам! — Доцент прижал канистру к себе.
— Повезло нам, — успокоил его Комбат, промерив содержимое бака. — Хоть я и не помню уже, зачем мы, вообще туда едем, но больше половины горючего в ёмкости есть. Давайте грузиться.
Впереди, по ходу следования, висел предупреждающий плакат, гласивший, что несанкционированное посещение зоны, влечёт за собой определённую ответственность, вплоть до расстрела.
— Ого! — восхитился Крон методам борьбы. — У нас тоже, на одном участке дороги, плакат висел, также предупреждающего характера. Писан современным славянским письмом и уведомляющий, что на
этом отрезке пути наиболее часты аварии. Анализ сводок происшествий на дорогах, не оставлял сомнений в том, что именно здесь, по необъяснимой причине, различных столкновений, в несколько раз больше, чем в других местах. В чём дело, матёрые материалисты, в принципе, не понимали, и даже попытаться не захотели, но что-то делать, всё равно было надо — вот и повесили. Сейчас опять сняли. Видимо, от кого-то в тык получили, за неадекватное отношение к современным тенденциям жизни, на полных парах мчащейся, хрен знает куда.
— Почему неизвестно куда? — не согласился Доцент, пристраивая свой драгоценный груз под казёнником стрелялки. — К своему логическому концу.
— Нам здесь терять нечего! — добавил Комбат. — Пусть буржуи переживают — поехали!
Дрезина плавно тронулась, преодолевая сопротивление собственного веса и незапланированного груза, а набрав скорость, понеслась по просторам зоны, унося на себе новую партию искателей приключений. За окном, которого не было, проносились родные просторы, по чьей-то неумолимой воле, в одночасье ставшие неродными, и даже враждебными. А если учесть содержание плаката, так и совсем агрессивными. Со стороны, при наличие военных касок, это было очень похоже на армейскую операцию. Мощный ствол крупнокалиберного пулемёта, не только не оставлял сомнений в том, что солдаты едут кого-то ликвидировать, но и присваивал этому рейду титул «специальный». А красные куртки — для маскировки, наверное. Или новую форму ввели. Впрочем, пусть лошадь думает — у неё, как было сказано в известном мультфильме, голова большая! После продолжительной поездки, чудо — конь, пыхтя и тарахтя, нагрелся так, что пар валил. Это ещё больше усиливало впечатление вооружённой экспансии. Неизвестно, были другие группы по пути следования или не были — в дальнейшем никто не встречался. И немудрено, потому что раньше патрули, так далеко никогда не забирались. Наконец дрезина, чихнув, упёрлась в тупик и заглохла.