— Да тебе бы и так ничего не обломилось, — фыркнул Тимур.
— Это ему ничего не обломится, — пробурчал Сергуня. — Во мне не сомневайся. Наоми я бы кэмпбел. А теперь мне вашими носками всю ночь пыхтеть.
Ворожцов сидел и слушал всё это с мрачной миной. Единственное, что его утешало: в палатке Мазила, который в самом деле пошёл спать. А не Тимур или, того хуже, Сергуня.
Хотя брат говорил, что такие, как Сергуня, которые громче всех орут о своих постельных подвигах, на самом деле никаких подвигов на этой ниве не совершали. И вообще вопли на тему от комплексов.
— Кто караулить будет? — спросил Ворожцов. — Брат говорил…
— Да плевать, что твой брат говорил, — оборвал блондинчик. — Твой брат зануда. И ты такой же.
В отблесках костра Сергуня выглядел распалённым, диким, и в глазах сверкала не мысль, а отблеск, как от зеркала. Словно костёр сдёрнул с быдловатого, глуповатого и диковатого мальчишки маску взрослости и налёт гламура, высвечивая подноготную.
— Мой брат там был, — рассудительно заметил Ворожцов. — Ты — нет. И…
— И что? — снова перебил Сергуня. — Твой братец и в Зону-то не ходил. Так, прошёлся по самому краю. И то обгадился.
— Это была научная экспедиция, — пояснил Ворожцов, снова ловя себя на желании стукнуть Сергуню по балде.
— Не, — поддержал Тимур блондинчика, — это лоховство — в Зону и без оружия. Тем более со старыми ботанами.
— Они учёные, — заступился Ворожцов.
— Лохи они. И брат твой — лох, — радостно подытожил Сергуня. — И ты такой же. Настоящие пацаны в Зону без оружия не ходят.
— Ты, что ли, с оружием?! — не выдержал Ворожцов. — Пацан нашёлся.
Сергуня поглядел на него с таким превосходством, что был бы на месте Ворожцова кто другой, закомплексовал, осознав свою ничтожность.
Медленно, как в старинном кино про ковбоев, блондинчик запустил руку за пазуху и выудил оттуда угловатый пистолет. Крутанул напряжённым и явно долго тренированным движением, протянул Ворожцову. Тот осторожно взял оружие в руки.
Ствол был тёплый, напитался от человеческого тела и не успел ещё остыть. Весил, наверное, с килограмм. Выглядел нескладным. Не было в нём плавности линий: даже рукоять торчала едва ли не под прямым углом. На чёрной щёчке красовалась обведённая в круг пятиконечная звезда. Ворожцов в оружии не разбирался, но символика не оставляла сомнений в том, что пистолет был выпущен в прошлом веке, в стране, которая давно уже не существует.
Сергуня с гордостью забрал пистолет.
— Так вот, — заявил он, передавая ствол Тимуру.
— Откуда взял?
— У отца. Он коллекционирует всякое такое. У него много. Один пропадёт на пару дней, он и не заметит.
— ТТ, — сказал Тимур.
— Он самый, — подтвердил Сергуня. — И целая обойма.
Тимур отдал пистолет хозяину, небрежно подтянул рюкзак. Щёлкнули запоры, пальцы Тимура быстро распустили тесёмку, и из-под клапана вынырнул куцый ствол крупного калибра. Вскоре обрез оказался на свежем воздухе во всей красе, также к нему была изъята неполная коробка патронов.
— А без оружия в Зону ходят только лохи, — радостно заключил Сергуня. — Так что, Ворожа, ты карауль, а нам бояться нечего. Тем более что мы и не в Зоне ещё. Здесь, кроме нас, вообще никого нет.
И блондинчик отправился к палатке.
После ухода Сергуни Тимур больше не подначивал. Но было видно, что он солидарен скорее с блондинистым, чем с Ворожцовым.
Впрочем, вскоре и он отправился спать.
Ворожцов остался один. Встал, прошёлся от палатки к палатке, разминаясь. Вернувшись, сел спиной к костру. В какой-то книжке он читал, что нельзя смотреть на огонь, потому что глаза привыкают к свету, и ты становишься слепым. А враги в лесу на огонь не смотрят и прекрасно видят в темноте. У кого преимущество в такой ситуации, объяснять не надо.
К костру он поворачивался разве что боком, чтоб подкинуть веток. На пляшущие языки пламени старался не глядеть вовсе.
Через пару часов стало совсем холодно. Ворожцов придвинулся как мог близко к костру, съёжился — но помогло это слабо. Из палатки, где осталось одно место и для него, доносился безмятежный храп. Было в нём что-то домашнее и даже уютное.
Ворожцову стало казаться, что он в самом деле не прав и перестраховывается. Здесь ведь ещё не Зона. Чего бояться? И зачем сидеть, когда можно идти спать? Тем более он тоже не безоружен: у него нож охотничий есть. Правда, для Тимура и тем более Сергуни это не аргумент, только повод для шуток, но ему-то что.
Костёр тихонько потрескивал. Несмотря на озноб, начало клонить в сон.
Он почувствовал, что проваливается. Выдёргивал себя из дремотного состояния и снова летел во тьму, где зарождаются сновидения.