— Ещё раз спасибо, малыш.
Каждый раз, когда он меня так называет, я хочу выбить ему зубы.
Дождь стекает по моему расстегнутому воротнику, пока я шагаю к машине.
И затем, прежде чем я успеваю остановить себя, я останавливаюсь. Поворачиваюсь на пятках и пронзаю дядю обжигающим взглядом сквозь пелену дождя.
— Я буду возить её в Дьявольскую Яму каждую среду и субботу.
Он отрывает взгляд от сисек Авроры.
— Что?
— Твою невесту. Я буду возить её к отцу.
Его глаза сужаются.
— Почему?
Я смотрю на серое небо, нависающее над особняком Висконти, словно ночной кошмар.
— Есть кое-какие дела, о которых мне нужно позаботиться в Дьявольской Яме. Она местная, так что может показать мне окрестности. В обмен я буду подбрасывать её к дому ее отца два раза в неделю.
Несколько секунд он хмуро смотрит на меня, затем на его лице появляется хитрая ухмылка.
— Ты возвращаешься, малыш?
Стон вырывается глубоко из моей груди. Ни за что. Но я этого не говорю. Вместо этого я набираю полную грудь влажного воздуха и стискиваю челюсти.
— Думаю об этом.
Его смех прорывается сквозь бурю, грязный и искаженный. Слегка помахав рукой, он поворачивается и направляется обратно в дом. Я тоже поворачиваюсь, мои пальцы нащупывают ключ от машины в кармане.
Проходя мимо, я зажимаю ключ между большим и указательным пальцами и провожу им по водительской стороне Roll’s Royce Phantom Альберто.
Когда я сажусь в машину и включаю дворники на полную скорость, я поднимаю глаза и вижу Аврору, всё ещё стоящую на крыльце. Становится темно, и сияние из фойе превращает её всего лишь в темный силуэт. Но когда я разворачиваю машину, мои фары освещают её.
И впервые с тех пор, как мы встретились, я вижу её улыбку.
Думаю, мне нравится, когда она улыбается.
Глава двенадцатая
В тот момент, когда я выхожу из лифта и вхожу в Бухту, меня охватывает ностальгия. Такой, от которой у меня в животе образуется дыра, а на лице появляется легкая ухмылка. Этот запах, влажный и металлический, он напоминает мне о том, как мы играли здесь в прятки, когда были детьми, задолго до того, как Кастиэль и другие братья Лощины превратили его в один из самых престижных клубов в мире.
Виски со льдом. Это секрет, похороненный глубоко в пещерах Дьявольской Лощины, далеко от блестящих клубов в Бухте Дьявола. Там за деньги вы сможете купить вход в любой клуб или казино, но это заведение доступно только по приглашениям. Раз в месяц Раф, Тор и Бенни собираются вместе, чтобы провести вечер покера. Это партнерство, которое безотказно работало на протяжении многих лет. Тор привлекает самых крупных транжир из своих казино в Бухте Дьявола. У Рафа репутация, которая заставляет любого игрока умолять о месте в одной из его игр. А Бенни, второй по старшинству брат Лощины — торговец. От лучших русских шлюх до чистейшего перуанского кокаина — нет ничего, что он не мог бы или не захотел бы сделать, чтобы его гости хорошо провели время.
Сегодня не обычный вечер покера, но Раф решил устроить его в последнюю минуту, потому что наша встреча в церкви нашего отца означала, что он все равно пробудет в городе неделю. Я не большой игрок, и я здесь не только для того, чтобы поддержать своего брата и двоюродных братьев, которые мне действительно нравятся. Нет, я здесь, потому что кланы Бухты и Лощины хотят поговорить о делах. Без сомнения, они хотят пересмотреть условия использования порта.
Я иду по узкому туннелю, проводя пальцами по скалистым стенам и вспоминая все часы, которые мы проводили здесь в детстве. Когда я подхожу ко входу в главную комнату, я издаю смешок. Это так чертовски по-другому. С обнаженных стен пещеры все ещё капает влага, но теперь люстры, встроенные в неровные потолки, освещают все мои старые укрытия. Вдоль стен стоят киоски, а в самой дальней нише встроен бар, где продаются все доступные ликеры лучших марок, включая, конечно, виски, который производится всего в нескольких пещерах отсюда.
Услышав знакомый голос, эхом разносящийся по пустому клубу, я поворачиваю голову влево, на моих губах появляется ленивая ухмылка. Тор уже здесь, ведет себя, как большой босс ночного клуба, роль, которую он так хорошо исполняет. Позади меня дребезжит лифт, и из него доносится громкий русский голос.
— Ну, и что, черт возьми, я должна делать следующие три часа, Кастиэль?
Я оглядываюсь через плечо и замечаю длинноногую блондинку в невероятно обтягивающем платье. Впереди нее мчится мой двоюродный брат Кас с лицом, подобным грому. Он ловит мой взгляд, бормочет что-то по-итальянски и разворачивается на каблуках.
— Вот, — выплевывает он, вытаскивая из кармана пачку банкнот и бросая ее к ногам женщины. — Иди поиграй.
Она кричит на него по-русски и убегает. Судя по усталому взгляду, остановившемуся на его лице, Кас уже привык к этому.
Я вздергиваю подбородок.
— Любовная ссора?
Он пощипывает себя за переносицу.
— Скорее, любовная война. Мой отец на смертном одре и не позволит мне возглавить Клуб контрабандистов, пока я не найду жену. Похоже, он считает, что эта глупая русская сучка самая подходящая.
— Так я и слышал, — протягиваю я, прикусывая нижнюю губу от удовольствия.
— Видимо ты также слышал, что если я не женюсь на ней до его смерти, завод перейдет к совету инвесторов, — он качает головой и затягивает запонки. — Такими темпами я умру раньше, чем он.
Я хлопаю его по плечу.
— Кстати, о дяде Альфредо, я должен навестить его перед отъездом. Он всегда был добр ко мне.
— Да, — ворчит он. — Если бы ты мог удушить его подушкой, пока ты там, было бы здорово.
Как бы мне ни было неприятно это признавать, тепло разливается у меня внизу живота. Кас — старший из братьев Лощины, он мне всегда нравился, и я восхищался его деловой хваткой. Он спокоен, ориентирован на деньги и в одиночку превратил виски Клуб контрабандистов из «Сока мафии» в мировой бренд. У него есть несколько прозвищ на побережье, одно из которых — Серебристый Лис, благодаря его привлекательной внешности в стиле Джорджа Клуни и волосами с проседью, а другое — мистер Самогон. Он постоянно экспериментирует с новыми ликерными смесями и сводит с ума мужчин по всему миру. Обладание бутылкой ликера Клуб контрабандистов, выпущенной специальным тиражом и сваренной самим Кастиэлем Висконти, является высшим символом статуса.
Мы направляемся к бару, и он наливает нам два виски. Мы чокаемся бокалами, и поверх ободка его глаза озорно блестят.
— Когда ты, наконец, притащишь свою задницу обратно на побережье и возглавляешь Дьявольскую Яму, тебе самому понадобится жена.
— Этого не произойдет.
— Не переедешь обратно или не заведешь жену?