Мне нравится совершать плохие поступки.
Я сдерживаю улыбку, надевая лифчик и трусики, затем накидываю на себя шелковый халат. Я направляюсь к шкафу в попытке выбрать что-нибудь, что не заставит меня выглядеть первоклассной шлюхой до возвращения Греты, когда раздается тук, тук, тук в дверь.
Это останавливает меня на полпути. Они тяжелые и выбивающиеся из ритма.
Я прочищаю горло и спрашиваю: — Да?
Тишина. Сердце бешено колотится у меня в груди, я пересекаю комнату, чтобы посмотреть, кто там, когда дверь распахивается и в комнату вваливается Альберто.
Я в шоке отпрыгиваю назад, прижимаясь к зеркальной стене.
— Что ты делаешь? — я огрызаюсь.
Он, спотыкаясь, выходит на середину комнаты и, покачиваясь, вытягивается во весь рост.
— Добрый вечер, Signora Висконти, — бормочет он, окидывая мое тело плотоядным взглядом.
Мой взгляд сужается.
— Ты пьян.
Очень пьян. Я осторожно наблюдаю за ним, когда он устраивается в кресле в углу комнаты и смотрит на меня снизу вверх. Он весь день отсутствовал в джентльменском клубе Бухты Дьявола на турнире по бриджу. И даже если бы он мог стоять прямо, не покачиваясь, я бы смогла сказать, что он выпил по кислой вони виски, которую он принес с собой в комнату.
— Иди и сядь ко мне на колени, детка, — со странным тихим ворчанием он хлопает своей толстой рукой по-своему ещё более толстому бедру.
Я презрительно ухмыляюсь ему.
— Ни в коем случае. Попроси кого-нибудь принести тебе кофе и Адвил.
Горечь обжигает мне горло, и я борюсь с желанием швырнуть ему в голову чертову лампу. Прошла почти неделя с тех пор, как он столкнул меня с лестницы, и хотя боль в ребрах утихла до тупой боли, гнев, который я испытываю, когда вижу его, все ещё ярко горит. По большей части мне удавалось избегать его, но это не значит, что мой разум постоянно не перебирал способы отомстить.
Возможно, на этот раз все будет не так мелочно.
— Сядь ко мне на колени, Аврора, — снова рычит он. — Я хочу почувствовать, как эта тугая попка прижимается к моему члену, — он понижает тон, облизывая и без того влажные губы. — Я также не могу дождаться, когда почувствую, на что похожа эта тугая киска.
Дрожь пробегает у меня по спине и оседает в омуте отвращения. Жар обжигает мои щеки, я пытаюсь не обращать на него внимания. Игнорируй хулиганов, и им в конце концов станет скучно, верно? Надеюсь, этот совет детской площадки можно применить к мафиози с избыточным весом и комплексом Бога.
Но когда я сажусь перед туалетным столиком и начинаю наносить макияж, я вижу, что он все ещё хитро смотрит на меня в отражении зеркала.
— Я не могу поверить, что через одну неделю и один день я буду трахаться с девственницей, — он поправляет ткань спереди на своих брюках, мрачно посмеиваясь. — В моем то преклонном возрасте. Скажи мне, Аврора, твоя попка тоже девственная?
Жар заливает мои щеки, но я по-прежнему не отвечаю. Вместо этого я наношу тональный крем спонжем, ещё несколько раз проводя по едва заметному синяку на глазнице. Теперь это едва заметно под толстым слоем макияжа.
— Хм. Ты знаешь... — кресло скрипит, когда он переносит свой вес вперед. — Я мог бы трахнуть тебя в задницу, и ты все равно осталась бы девственницей, верно? — я замираю на секунду, мои глаза расширяются при виде собственного отражения. — Возможно, я сделаю это сегодня вечером, чтобы дать тебе немного почувствовать, на что похожа супружеская жизнь.
— Иди к черту, — шиплю я. Яд вырывается у меня изо рта прежде, чем я успеваю его остановить. Я съеживаюсь от того, насколько громкими звучат мои слова, но в кои-то веки я не хочу брать их обратно. Я слишком зла. В висках у меня стучит, а кожа покрывается волдырями. — Если ты приблизишься ко мне, я так сильно ударю тебя по яйцам, что ты больше никого не сможешь оплодотворить.
Тишина оглушающая. Я прерывисто вздыхаю и заставляю себя стоять на своем. Не осмеливаясь взглянуть на Альберто в зеркало, я опускаю взгляд на свою косметичку и сжимаю кулаки поверх шелка халата.
Но я ещё не закончила. Я даю себе волю, и ещё больше яда решило хлынуть наружу.
— В любом случае, может быть, я не буду торчать здесь, чтобы узнать, на что похожа супружеская жизнь. Я подслушала, как ты разговаривал с адвокатом об изменении нашего контракта. Что ты задумал, Альберто? Потому что, если ты собираешься играть со мной, независимо от того, что я тебе дам, я не выйду за тебя замуж и уж точно не собираюсь заниматься с тобой сексом.
Теперь я осмеливаюсь взглянуть на него. Несмотря на свой неуверенный взгляд, он свирепо смотрит на меня в ответ. С громким вздохом он поднимается с кресла и пересекает комнату. Господи. Он быстрее, чем я думала, и когда он кладет руку мне на затылок и поднимает мой подбородок, чтобы я посмотрела ему в лицо, я понимаю, что забыла, какой он сильный.
Даже как для пьяного старика.
— Ты вынюхивала, — ухмыляется он, его хватка заставляет меня выгнуть спину и встретиться с ним взглядом. — Тебе не мешало бы научиться не совать нос не в свое дело, Аврора. В противном случае этот брак будет для тебя гораздо более болезненным, чем ты можешь себе представить.
— Скажи мне, — прохрипела я, чувствуя, как натягивается кожа на моем горле.
— Ты действительно хочешь знать? — выплевывает он.
Мне удается кивнуть.
Зловещая кривая улыбка растягивается на его морщинистых губах. С моей точки зрения, это демонически.
— Я добавил пункт к твоему контракту, который гласит, что наше соглашение теряет силу с того момента, когда ты перестанешь быть девственницей.
Я моргаю. Тяжелый удар отдается в моей груди.
— Но если я займусь с тобой сексом, я больше не буду девственницей...
Осознание затихает, задерживаясь в густом воздухе между нами. Его смех медленный и тягучий, и я чувствую, как у меня скручивается в животе.
— Именно, — мурлычет он.
Охваченная яростью, я пытаюсь вырваться из его объятий, но он дергает меня назад, и я перелетаю через спинку стула и падаю на пол. Комната плывет у меня перед глазами, а затем внезапно Альберто оказывается на мне, его тяжелый живот прижимается к моему.
Вот же лебедь. Теперь у меня неприятности. Я открываю рот, чтобы закричать, надеясь, что даже если Виттория или Леонардо услышат меня, то хотя бы кто-нибудь придет и поможет. Но его горячая, потная рука сжимает мой рот прежде, чем я успеваю произнести хоть звук.
— Ты действительно думаешь, что наш контракт имел хоть какое-то значение? Заповедник Дьявола — это даже не моя земля, ты, тупая сука.
Чувствуя, что мое тело все ещё под ним, хитрая, удовлетворенная ухмылка появляется на его лице.
— Это Дьявольская Яма. Территория Анджело.
Ужасное чувство клубится у меня в животе, вызывая желание вырвать. Как я могла это упустить? Лес — это территория Дьявольской Ямы. Конечно, я понятия не имела, что Альберто не имеет власти в Дьявольской Яме, потому что я не знала о существовании Анджело. И даже когда я узнала, я не смогла собрать все воедино, потому что первое, что я узнала о нем, было то, что он стал порядочным. Он почти не посещает город, не говоря уже о том, чтобы имеет над ним власть.