- Думаю, эта версия будет встречена в полиции с большим интересом, когда она сама расскажет там об этом, - предположил я. - Как и то, что вы обеспечили ей железное алиби на время совершения убийства.
- Не понимаю вас, - нахмурился Ларсен.
- Поэтому-то вы и хотите, чтобы я поехал отдыхать, - продолжал я. Выиграть время, чтобы окончательно отработать для нее алиби, прежде чем она окажется в полиции. Если серьезно подумать, то нетрудно догадаться, что вам бы не хотелось также, чтобы и я что-то вынюхивал тут в этот период.
- Я делаю вам очень заманчивое предложение, Холман, - заявил он, и в его голосе появились недовольные, скрежещущие нотки. - И настоятельно рекомендую вам принять его. В противном случае, как выразился Чарльз, вам придется на время побыть в холодильнике, что, уверяю вас, куда менее приятно!, - Возможно, вы и правы, - деликатно отозвался я. - Но мне хотелось бы немного подумать. Мог бы я выпить что-нибудь в данный момент?
- Думаю, можете, - тут же согласился Ларсен. - Чарльз?
- Пожалуй, будет лучше, если я останусь здесь, мистер Ларсен, - любезно посоветовал Чак.
- Вероятно, вы правы, - угрюмо согласился Ларсен. Он приоткрыл дверь и громко крикнул:
- Франсуаза!
Я услышал, как дробно застучали ее высокие каблуки и как он приказал ей принести мне выпивку.
- Канадского виски со льдом, - громко попросил я.
Он передал в дверь мой заказ, возвратился к дивану и опять уселся на него.
- Убедительно рекомендую вам, мистер Холман, воспользоваться моим предложением, - повторил он. - Две недели в Палм-Спрингс, возможно, с привлекательной спутницей? А?.. - Он подмигнул мне, как, полагаю, подмигнул бы своему умудренному приятелю-распутнику. - Гораздо приятнее, чем предложенная альтернатива. Убежден, вы с этим согласитесь.
- Я все еще обдумываю ваше предложение мистер Ларсен, - с уважением в голосе сообщил я.
- Не тяните слишком долго. - Его улыбка стала менее приветливой. - Чарльз очень нетерпеливый человек!
В комнату быстрыми шажками вошла служанка, крутя бедрами сатиновый подол. Как я и надеялся, бокал она принесла на таком же, как и в прошлый раз, подносе. Когда я повернулся, чтобы взять у нее выпивку, я сумел задеть за поднос локтем. Бокал стукнулся об пол, его содержимое расплескалось на явно дорогой персидский ковер, а служанка автоматически нагнулась, чтобы поднять его.
- Виноват, - извинился я. - Давайте помогу вам.
Я мигом вскочил со своего кресла. Ее голова уже находилась в двенадцати дюймах от пола, прямо напротив Чака. В таком полусогнутом положении ее черное сатиновое платье задралось вверх, доказав без тени сомнения, что из нижнего белья на ней все еще был один ярко-красный поясок. Но момент был не из тех, когда надо было показать себя джентльменом, и я зверски толкнул ее. Она издала громкий, пронзительный вопль и стрелой полетела вперед. Чак не успел уклониться от этого живого снаряда. Я видел, как в его глазах мелькнула тревога, а в следующее мгновение ее голова угодила ему прямо в живот. Сбитый с ног, он повалился навзничь.
Мой очередной шаг был относительно легким. Я схватил Ларсена за лацканы пиджака, поднял с дивана, потом подтащил спиной к тому месту, где барахтался Чак, который пытался подняться на ноги, но каблук башмака Ларсена в этот момент ударился об его голову, Ларсен окончательно потерял равновесие и тяжело рухнул на Чака. Французская служанка из Канзаса лежала на спине, ее подол задрался выше головы, она дрыгала в воздухе ногами и дико выла. О, это было зрелище, достойное созерцания!.. Но у меня не было времени, чтобы насладиться им.
Я живо выскочил из дома, прыгнул в машину и помчался по дороге с такой скоростью, будто тренировался, готовясь к мотогонкам в Индианаполисе.
Глава 10
Уже в четвертый раз я звонил в дверь и все посылал к черту! Если он спит, то должен проснуться. Или, если ему так больше нравится, может продолжать лежать и всю ночь слушать, как дребезжит дверной звонок. Но наконец-то дверь открылась, а я все еще продолжать давить на кнопку звонка.
- Кто вы такой, черт вас побери? - раздраженно спросил женский голос. Какой-то страдалец от бессонницы?
Я решил, что ей не больше девятнадцати - этой выгоревшей на солнце блондинке. Из тех, которыми усеян пляж в Малибу: они предохраняют песок от эрозии. Голубые глаза, далеко не невинные, губы искусаны и вздулись. На ней была ночная рубашка из тонкого шелка, которая доходила до верхней части ее бедер, а ее невероятно крупные груди оттопыривали хрупкий материал, как самодельные бомбы секретных агентов былых времен, уже заведенные и готовые взорваться.
- Мне надо увидеть Джейсона Траверса, - объяснил я ей.
Она вызывающе состроила недовольную гримасу:
- Он занят!
- Догадываюсь, что он очень занят, - согласился я, неторопливо осматривая ее с головы до ног, - и, несомненно, будет очень занят и дальше. А пока что я зайду и побеседую с ним.
- Если вы сейчас ворветесь к нему, - пронзительно предупредила она, - то он может вас прибить.
- Готов рискнуть! - храбро отозвался я.
- Я вас не впущу. - Она положила ладони на бедра, раздвинула ноги, принимая стойку, сделала глубокий, решительный вздох. Ясно, что у меня почти не оставалось времени. Бомбы готовы были взорваться в любой момент.
Я взял ее обеими руками за талию, приподнял примерно на шесть футов в воздух, потом повернулся и опустил ее позади себя на крыльцо.
- Что вы себе позволяете?! - завопила она. - Мерзкий ублюдок!
- Если вам здесь надоест, - сказал я ей, - вы всегда можете попытаться дозвониться в эту дверь. - И захлопнул ее перед самым носом блондинки.
Вход в гостиную был из ближайшей ко мне комнаты. У меня не было представления, где расположены спальни, и я не намеревался инспектировать их по одной. В любом случае мне представлялось, что, рано или поздно, Траверса станет разбирать любопытство. А в гостиной имелся бар. Поэтому я налил себе спиртного и совсем было собирался добавить в бокал кусочки льда, когда в дверь начали названивать. Примерно минуту спустя я услышал, как кто-то прошел по передней комнате босиком, потом шаги вдруг остановились. Можно предположить, что шедший заметил, что в гостиной горит свет.
В комнату он пробрался очень медленно, напряженно всматриваясь, будто решая, что станет делать, если в дом вломился грабитель. И как отнесется пресса, если он не будет вести себя как герой...
- Вы! - воскликнул он булькающим голосом. - Тогда какой дьявол названивает в дверь?!
- Не знаю, как ее зовут, - ответил я, не задумываясь. - Но она та самая женщина, у которой возникают проблемы, когда она пытается стоять прямо, если только все время не отводит плечи назад.
- О Господи!
Он чуть ли не выбежал из комнаты. Несколькими секундами позже я услышал визгливый женский голос, а потом и его, низкий и успокаивающий. Потом голоса удалились и все стихло, а спустя некоторое время Траверс возвратился в комнату. На нем был короткий махровый халат с завязанным поясом. Волосы все еще оставались всклокоченными. Он налил себе выпить, потом свирепо и агрессивно уставился на меня.
- Не смейте что-нибудь затевать, Холман! - отрывисто предостерег он. - Ну ладно, тот трюк с тележкой для спиртного вы проделали весьма ловко, застав меня врасплох. Но в следующий раз все будет иначе. - Он выпрямился, держа в руке стакан, сжал губы в прямую полоску. - Искалечу вас на всю жизнь!
- Я запомнил эту фразу, потому что видел ваш фильм, - заметил я. - Вы играли в нем скверно. Он чуть не поперхнулся глотком шотландского виски:
- И вообще, какого черта вам понадобилось от меня среди ночи?
- Почему вы позвонили Ларсену после моего ухода?
- Потому что подумал - вам скоро влетит, - фыркнул он. - Понадеялся, что он приготовит для вас настоящий комитет для достойной встречи. Но он, очевидно, не успел этого сделать, иначе вы бы здесь не околачивались.