– Оо? Что случилось, мальчик-жутик?
Поднявшись на лифте на четвертый этаж, я как раз проходил мимо окошка отделения персонала, когда в коридор прямо передо мной вышла знакомая медсестра. Высокая, стройная, с большими глазами, производящими впечатление некоторой неуравновешенности… Мидзуно-сан.
Она рассказывала, что получила квалификацию медсестры только в прошлом году. Здесь она работала совсем недавно, однако, думаю, за десять дней, что я тут проторчал, с ней я говорил больше, чем с кем бы то ни было из персонала. Санаэ Мидзуно-сан.
– О. Здравствуйте.
Кто ищет, тот находит… ну, конечно, все не так пафосно, но именно на эту встречу я сейчас надеялся.
– Что случилось? Сакакибара… Коити-кун, да? Надеюсь, у тебя нет новых проблем с легкими?
– Не, не, ничего такого, – я замотал головой. – Я зашел в поликлинику для проверки. Мне сказали, у меня все в порядке.
– Оо. А что тогда ты делаешь здесь?
– Я, это, хотел с вами встретиться.
Прозвучало глупо – я это понял сразу же, как сказал.
Мидзуно-сан тут же театрально подняла брови.
– Ого, я польщена! Я, конечно рада была бы подумать, что тебе одиноко в школе, где нет таких же сдвинутых, с кем можно пообсуждать жутики… но ты же не поэтому пришел, да? А почему?
– Это… ну, по правде, я хотел вас кое о чем спросить.
Наши дружеские отношения начались с романов Стивена Кинга, которые я читал, пока валялся в больнице. Она как-то раз их заметила.
– Ты что, только это читаешь? – спросила она.
– Не только, нет.
У нее было такое выражение лица, будто она видела что-то сверхъестественное, и потому я хотел ответить коротко, но –
– А что еще? – поинтересовалась она.
У меня само вырвалось:
– Эмм… Кунца, например.
Она фыркнула и скрестила руки на груди каким-то стариковским движением. Она словно пыталась сдержать смех. Тогда-то я и получил от нее прозвище «мальчик-жутик».
– Для человека, который лежит в больнице, читать такие вещи – довольно нетипично.
– Правда?
– Ну, люди ведь не любят боли и страха, так? А когда они больны или травмированы, им обычно как раз больно и страшно.
– Наверно. Но, я что хочу сказать, это же всего лишь книжка, на самом деле я не…
– Угу. Ты абсолютно прав. Ты меня поражаешь, мальчик-жутик.
Очень быстро выяснилось, что она сама обожает «такие вещи». Восточные и западные, современные и классические, романы и фильмы – она ничего не пропускала. Судя по всему, ей самой было одиноко, потому что на работе не было «таких же сдвинутых, с кем можно пообсуждать жутики». И поэтому до самой моей выписки мы много разговаривали, и она рекомендовала мне совершенно незнакомых авторов вроде Джона Саула или Майкла Слейда.
Но я отвлекся.
Я сказал Мидзуно-сан, что хочу ее кое о чем спросить, а мысленно пообещал себе, что когда-нибудь обязательно найду время поговорить с ней о нашем общем увлечении.
– Двадцать седьмого апреля – это был позапрошлый понедельник – здесь никакая девушка не умирала?
9
– Двадцать седьмого апреля? – Мидзуно-сан заморгала своими большими глазами; вопрос явно показался ей странным. – В позапрошлый понедельник, да? Ты ведь тогда был еще здесь, так?
– Ага. Как раз в тот день из меня вытащили трубку.
– И с чего вдруг такой интерес?
Вопрос был вполне естественный. Но я сомневался, что смогу на него внятно ответить, не запутавшись в нюансах.
– Просто… меня беспокоит кое-что.
В итоге я ответил туманно.
В тот день… около полудня я случайно встретился с Мей Мисаки в больничном лифте; это была наша первая встреча. Она вышла на втором подвальном этаже. Там не было ни палат, ни процедурных. Кроме склада и аппаратной, там был только морг.
…Морг.
Думаю, мысленный образ этого места и не давал мне покоя все время. Поэтому, исходя из имеющейся информации, я и задал Мидзуно-сан свой вопрос.
Предположим, именно в морг Мей и шла в тот день. В пустой морг люди, как правило, не ходят. Рассуждая логически – там должно было лежать тело кого-то, кто в тот день умер в больнице. Годное объяснение?
Почему я решил, что это именно девушка?
Это тоже вольная интерпретация тех загадочных слов, которые произнесла тогда Мей. «Моя бедная вторая половинка»…
– Похоже, тут что-то запутанное, – Мидзуно-сан надула одну щеку и прищурилась. – Не могу заставить тебя выложить все как есть, но… дай-ка подумать.
– У вас есть идеи?
– Что касается моих пациентов, то среди них никакая девушка не умирала. Но за всю больницу не поручусь.