Аа, ясно. Я начал понимать, что она имела в виду.
– То есть ты просто написала что попало и ушла?
– Ага.
– А это… ничего?
– Да, мне плевать.
– Да, но что насчет… – начал было я, однако решил оставить эту тему в покое.
Я подошел к окну, которое открыла Мей; оно было напротив лестницы, примыкающей к восточной стене кабинета, – так называемой «восточной лестницы». Мокрый ветер играл короткой прической Мей.
– Ее звали Мисаки Фудзиока, да? Девочку, которая умерла в больнице в тот день, – храбро сообщил я то, что узнал от Мидзуно-сан на выходных. Мей не отвела глаз от окна, но ее плечи чуть заметно вздрогнули – так мне показалось.
– Скажи, почему она?..
– Мисаки Фудзиока… – тихо произнесла Мей. – Мисаки… моя двоюродная сестра. Когда-то давно мы были ближе и связаны теснее.
– Теснее, чем?..
Я не понимал, что она имела в виду. Но… та девушка поэтому была ее «второй половинкой»?
– История, которую ты мне рассказала две недели назад, – я снова сменил тему. – Насчет класса три-три, который был двадцать шесть лет назад. Какое у нее продолжение? Та часть, где привидения?
– Ты уже спрашивал кого-нибудь? – задала встречный вопрос Мей и, пока я пытался найти что ответить, повернулась ко мне и продолжила: – И тебе никто не рассказал?
– Ээ, ну да.
– И что ты можешь с этим поделать?
Вот и все, что она сказала, прежде чем снова забраться в свою раковину и отвернуться к окну.
Даже если я сейчас попрошу ее дорассказать ту историю, вряд ли она снизойдет. Такое у меня было ощущение. Слова Рейко-сан, что «некоторые вещи лучше узнавать в подходящее время», повисли у меня в голове странной тяжестью.
– Эээ… послушай, – произнес я и, сделав глубокий вдох, как тогда, на кукольной выставке, пододвинулся еще ближе к Мей, стоящей возле окна. – Послушай, я уже давно хочу тебя спросить. Мне с самого первого дня непонятно.
Вроде бы ее плечи снова вздрогнули. Я продолжил:
– Почему они это делают? Весь класс и даже учителя. Как будто ты не –
Не дав мне закончить вопрос, Мей шепотом ответила:
– Потому что меня нет.
«Понял, Сакаки? Кончай обращать внимание на то, чего нет».
– Это не…
Я снова сделал глубокий вдох.
«Это паршиво».
– Но это не…
– Они меня не видят. Что если… меня видишь только ты один, Сакакибара-кун?
Мей медленно развернулась ко мне. Тень улыбки мелькнула в ее правом глазу – том, на котором не было повязки. Мне это показалось, или там была еще и тень одиночества?
– Нет… не может быть.
Если я сейчас зажмурюсь и открою глаза, скажем, через три секунды, она исчезнет, испарится? На миг мной овладели подобные мысли, и я поспешно отвел глаза, стал смотреть на заоконный мир.
– Не может быть…
И тут – я услышал, как кто-то несется вверх по лестнице.
7
Шаги бухали отчаянно; сейчас, когда вся школа была погружена в экзамены, этот грохот казался совершенно неуместным. Интересно, что случилось? Раздумывая так, я повернулся и увидел бегущего – мужчину в темно-синем спортивном костюме.
Это был Миямото-сэнсэй, один из учителей физкультуры. Я от физры по-прежнему был освобожден, но уж учителя-то в лицо и по фамилии знал.
Миямото-сэнсэй подбежал к нам, раскрыл рот, будто собираясь сказать что-то, но так в итоге и не сказал, а бросился к передней двери класса 3-3 и рывком отодвинул ее.
– Кубодера-сэнсэй! Кубодера-сэнсэй, на минуточку…
Секунду спустя наружу высунулась голова проводящего экзамен учителя японского.
– В чем дело?
Грудь физрука тяжело поднималась и опускалась после бега по лестнице, он сперва смог выдавить лишь «в общем…». Оттуда, где стояли мы с Мей, слышно было плохо.
– Нам только что сообщили…
…И больше я ничего не услышал. Он понизил голос.
Зато я четко видел реакцию Кубодеры-сэнсэя. Что бы там ни сообщил ему Миямото-сэнсэй, от этих слов его лицо застыло.
– Ясно, – наконец ответил он строгим голосом и скрылся в классе. Миямото-сэнсэй поднял глаза к потолку, по-прежнему тяжело дыша.
Потом –
Дверь, захлопнутая Кубодерой-сэнсэем, снова рывком отодвинулась, и оттуда пулей вылетела ученица.
Это была староста, Юкари Сакураги. Свою сумку она держала в правой руке, и, судя по лицу, была сама не своя.
Обменявшись несколькими короткими фразами с Миямото-сэнсэем, стоящим недалеко от двери, Сакураги выхватила свой зонт из стойки возле класса – бежевый зонт-автомат – и побежала на заплетающихся ногах…
Направлялась она поначалу к восточной лестнице. Но потом, уж не знаю почему, застыла на месте. Кажется, это произошло, как только ее взгляд упал на нас с Мей, стоящих рядом возле окна напротив лестничной площадки.