Третий облегченно вздохнул. Пятая улыбнулась и продолжила.
— Она выбрала меня. Понимаешь, в неправильных руках Пандорика может послужить мощнейшим оружием. Мгновенный двигатель? Проект «Феникс»? Это игрушки по сравнению с Пандорикой!
— Все равно ничего не понимаю. Если она такая умная и самостоятельная, что может посылать подпространственные сообщения, залечивать смертельные раны и еще хрен знает что…
— Искусственный интеллект, — прервала его Пятая. — Ее создали. И она имеет свой исходный код, в котором прописано, что Пандорика обязана подчиняться носителю. Своеобразная система безопасности. Переписать ее самостоятельно Пандорика не может. И я не уверена, что мне это по силам. Это как обладать суперсилой — ты можешь использовать ее во благо или же наоборот. Мы должны ее защитить, спрятать. Потому что нейронная связь, подпространственные сообщения… Даже вылечить такие ранения — ерунда! Для нее это не больше, чем муху убить. Понимаешь? Пандорика может управлять пространством, искажать и переписывать линию времени и поворачивать ее в угодную ей сторону! И это далеко не все, что она может!
Третий тихо присвистнул. Такое могущество пугало, никто не должен обладать таким, никто. Даже они. И никто не должен узнать, что нечто подобное у них есть. Надо было срочно ввести в курс дела остальную команду и решить, куда спрятать Пандорику. Конечно, момент с изменением временной линии привлекал. Третий всего на секунду задумался, почему Пятая не переписала все, начиная от момента в хранилище, но что-то подсказывало ему, что ничто так просто не дается и за этим стоит своя цена. И ему даже в профилактических целях не хотелось знать, какая цена стоит за всем этим.
Пятая не возражала, поэтому уже через три минуты весь экипаж «Разы» сидел в столовой и выслушивал ее рассказ о Пандорике и возможностях. Даже Андроид отметила целесообразность спрятать Пандорику. По крайней мере, до особых случаев. На удивление, все единодушно спокойно приняли это известие. А Вторая предложила воспользоваться хранилищем «Разы» для сокрытия Пандорики. Пятая сказала, что сама Пандорика согласна на такое и ей нужен лишь какой-то пустой объект, типа коробки.
Прежде, чем расстаться с Пандорикой, Андроид провела диагностику Пятой. Сканирование показало, что ничто не угрожает жизни девчонки, а все органы функционируют даже лучше, чем до происшествия на «Фрейе-3». После таких известий Третий заметно расслабился, но все равно не отступал ни на шаг от Пятой. Но его больше не терзали смутные сомнения, нехорошее предчувствие осталось там, в системе Айо. Оставалось лишь то, что Третий не знал, сколько еще народу известно о Пандорике и их причастии к ней. Но с этим он разберется потом, и убьет каждого, кто хоть на метр с недобрыми целями приблизится к Пятой.
И все же пусть и всего на мгновение, но после рассказа Пятой Третий пожалел, что не имеет доступа к собственным воспоминаниям. Конечно, Вторая поделилась, что встретила экипаж второй «Разы» на станции, как и тем, что наглым образом украла у них два кейса с наркотиками и уничтожила хорошую базу детской порнографии — Третий одобрительно похлопал на этом моменте. И высказалась об опасениях, что их похитили потенциальные покупатели этой самой порнографии. Но, как выяснилось, все оказалось проще и сложнее одновременно. Маркус Бун действительно в свое время украл Пандорику у Монегрю Арло — одного из ее разработчиков и в прошлом специалиста и разработчика «Карликовой звезды». И с тех пор Монти и его ребята охотились за Буном. И Третий был рад понимать, что теперь если не все они, то большая их часть мертва. И то, это тоже ненадолго.
В Хранилище быстро нашлась герметичная коробка. Осмотрев ее, Пятая сказала, что Пандорика согласна переместиться туда. Девчонка опустила руку, и слабое голубое свечение полилось по ее пальцам. Остальные молча наблюдали за происходящим, длившимся буквально секунды. Когда девчонка едва слышно вскрикнула, Третий тут же подошел к ней, но она лишь улыбнулась, разминая руку. Он глянул в коробку, но та казалась пустой. Тогда ее закрыли, а потом поместили в один из ящиков с кодовым замком. Когда дело было сделано, Пятая заверила, что больше в ней нет и следа от вмешательства Пандорики. Но Вторая все же настояла на дополнительной диагностике. Естественно, диагностика не выявила ни наличия нанитов, ни каких-либо отклонений. И тогда уже облегченно вздохнули все. Лишь Пятая заявила, что голодна. И следующие полчаса экипаж провел в столовой. И все же ее голод оказался не таким, как у Третьего, который, казалось, ел за себя и за того парня. Шестой даже отпустил пару шуток на этот счет, но отвечать с набитым ртом Третьему оказалось сложно. Но все же удалось разобрать что-то похожее на шутливые угрозы в его словах, что вызвало смех Второй и Пятой.
Подкрепившись и немного поговорив с Шестым — Третьему не понравились их чересчур долгие объятия, — девчонка сказала, что, хоть и спала несколько дней, все же немного утомилась. Она отправилась в свою комнату, обняв напоследок Вторую. Третий, естественно, последовал за ней, сам не отдавая отчет своим действиям.
Оказавшись в своей комнате, Пятая с разбегу запрыгнула на кровать и распласталась морской звездой. Третий лишь улыбнулся и прикрыл дверь.
— Как же хорошо быть живой и самой собой! — протянула Пятая. Она села, поджав под себя ноги, и кивнула Третьему.
— Самой собой? — Третий все же решил присесть рядом на кровати.
— Да. Пандорика ужасная болтушка! — пожаловалась она. — Оно-то и понятно. Столько лет одиночества.
— Только не говори, что сочувствуешь… программе, — скривился Третий.
— Но она живая! — запротестовала девчонка. — И одинока. Она как Сара. Ты был уже у Сары?
— Нет, — довольно резко ответил он. — И я не хочу говорить о… о ней.
Пятая прикусила губу и опустила взгляд вниз, рассматривая покрывало, словно могла найти там что-то интересное в незамысловатых витиеватых узорах.
— Спасибо, — спустя несколько минут едва слышно произнесла она. — Что не оставил меня там… И что… был со мной все это время.
Она подняла глаза, пристально всматриваясь в удивленное лицо Третьего.
— Пандорика. Я была здесь и не здесь одновременно. Это… сложно, — ответила она на незаданный вопрос. Третий кивнул.
И вновь повисло молчание, погрузившее комнату в свою мягкость. Так, в убаюкивающей тишине, они просидели несколько минут. А потом Пятая осторожно, словно напуганный котенок, дотронулась до руки Третьего, которую он так пристально рассматривал все это время. Никакой реакции. Тогда она пододвинулась чуть ближе, стоя на коленях. Так их лица были на одном уровне, Третьему стоило многих сил не поднять взгляд. И затем она осторожно, одними подушечками, коснулась синяка над бровью, провела по шраму на левой щеке, чуть ниже под глазом, опускаясь к губам. И тогда он не выдержал, нахмурив брови, удивленно посмотрел на Пятую. Ее лицо оказалось слишком близко, можно было рассмотреть каждую полоску, каждый завиток на радужке больших серых глаз. Удивление сменилось смятением, когда девчонка, прикрыв глаза, легонько коснулась губами его губ.
— Что ты делаешь, Мелкая? — взметнув брови вверх, но так и не решившись отодвинуться, спросил Третий.
Но она не ответила, вновь прильнув губами к нему. На сей раз более настойчиво, но все еще довольно робко. Что-то, наверное, здравый смысл, сиреной завопил в голове, требуя сейчас же отстраниться, бросить пару оскорблений в адрес девчонки и стремительно покинуть ее комнату. И больше не возвращаться. Но Третий заглушил этот голос разума. Впервые в жизни проигнорировал. Из чистого любопытства, как он сам себя уверял. Это же просто любопытство, да? Ему же интересно, как далеко готова она зайти? А потом они спокойно сядут и обсудят, почему так делать не стоит и что это большая ошибка. Она поплачет, возможно, нажалуется Шестому, возможно, они подерутся. И не раз. Но это потом, чуть позже, обязательно, да… Но вот только табун мурашек, пробежавших по спине, когда Пятая неловко коснулась пальцами затылка, да бухающее в груди сердце твердили об обратном. И ему здесь и сейчас захотелось ощутить ее кожу под губами, под руками.