- Здравствуй, Глиф… - улыбнулась азари, кинув взгляд на дрона, чей размер спустя три века уменьшился на порядок, для удобства. - Прошу, подними все архивы с фотографиями Каллисто Т’Сони.
- Доктор Т’Сони, доступ к информации о Каллисто Т’Сони был перекрыт двести пятьдесят лет, месяц, шесть дней и восемнадцать часов назад… По вашей инициативе.
- Я знаю, - проговорила Т’Сони с тенью улыбкой. - Я снимаю запрет на тридцать минут. Фотографии начиная с младенчества, в стенах нашего дома и Цитадели.
- Выполняю запрос… - Глиф заискрился, а Лиара с тоской села в кожное кресло, вдруг устремив взгляд в потолок.
Внутри царила тоска, сравнимая с затягивающей бездной. Ее до сих пор трясло от мысли, что Джейн жива. До сих пор вводило в ступор, только она смотрела в зеленые глаза…такие знакомые и совсем не отличимые от глаз Каллисто.
Сейчас, только встретившись с Джейн, она мучительно поняла, что… Каллисто была почти точной ее копией. Ее острые черты лица, аккуратные скулы, кошачий взгляд, тонкие губы и вечная усмешка на губах. Только одно на ее лице принадлежало Лиаре - веснушки и аккуратный нос.
Все остальное, вплоть до прищура глаз и жестов - незримо были отражением Джейн. Конечно, два кольца, вколотых в один из отростков и медовая россыпь из линий на ее лице, словно раскраска прекрасного павлина - дополняли картину ее бунтарности, однако все же она оставалась почти полностью и без остатка - девочкой Джейн.
«У людей это называется «Папенькина дочка», кажется?» - не без улыбки подумала Т’Сони, вдруг кидая взгляд на высвечивающиеся фотографии их с Шепард дочери.
- Запрос выполнен, - констатировал Глиф, а азари наконец-то оторвала взор от одной точки.
Руки методично начали перебирать в воздухе все собранные фотографии, выбирая на ее взгляд самые удачные. Сердце при этом умиленно сжималось, когда она смотрела на еще совсем маленькую дочь, что играла с Гаррусом в прятки, а с Рексом в «оседлай варрена».
Как умиленно и с воинственным криком она кричала вместе с Рексом – «Я кроган, р-а-а-а!», а после - ненасытный вождь клана Урднот ехидно смеялся, говоря, что ее мама на четверть кроган, а значит, она на одну-восьмую.
В те дни ее младенчества и мягкого детства ее посетила даже Ария. Конечно, она утверждала, что пришла к Т’Сони, сугубо за информацией, однако, после ее возвращения видела любопытные картины того, как сама Королева Пиратов - играет с маленькой Каллисто в кубики. А когда та в порыве чувств обнимала ее за шею, прижимаясь и повисая, то Ария невольно округляла глаза, фыркала, но молча прижимала дитя ближе.
В такие моменты Лиара старалась молча не попадаться Т’Лоак на глаза, дабы не разрушать эту нежную идиллию. Как Ария смешно корчилась, фыркала, когда Каллисто смешно тянула: «тетя Ария», а после заливалась смехом - не описать словами. Королева Пиратов была свергнута нежными зелеными глазами ребенка и ее мягким голосом.
«Ну все, забирай свою…дочь от меня!» - говорила она, а Т’Сони, скрывая широкую усмешку, лишь брала дочь на руки и отдавала Т’Лоак нужную ей информацию, даже не беря с нее платы. Стоит упомянуть, что после этого она появлялась у них дома еще несколько раз, а когда Каллисто уже подросла – перестала.
С мягкой улыбкой она смотрела на фотографии, где Каллисто уже подросла и она впервые в жизни пробует биотику. Да, в те дни их дом никогда не был хорошо убран. Когда дар проявился, то к ним домой пришла и Самара.
Представить такой восторг и восхищение в глазах Каллисто нельзя, когда в их дом мягко и уверенно прошла столь видная, излучающая мощь, силу и женственность фигура. Самара в моменты встречи с маленькой Каллисто менялась на глазах и некогда обычно холодная и чуть отстраненная азари, превращалась в мягкую и ласковую женщину.
В эти моменты Лиара с тоской думала о том, что наверняка, такой же она была когда-то давно, когда воспитывала собственных дочерей. Каллисто в порыве своего восторга же после сокровенно призналась, что тоже когда вырастет, станет юстициаром. Однако эти речи так и остались без внимания.
Остальные заглядывали не так часто, но все хотя бы раз в своей жизни успели понянчиться с маленькой Т’Сони.
Когда же ее выгнали из первого университета - облик Каллисто начал становиться «типичным» подростком для каждой азари ее возраста - девой. Послушная девочка, которой всегда разрешали творить все, что она хочет - превратилась в бунтарку. Первая драка, произошедшая с отличницей в институте, по той причине, что она назвала ее мать «чистокровной сукой». Отчисление, а после - летящее в тартарары ее воспитание, частые отлучки и невеселая компания.
Как Лиара сокрушалась по поводу нее, но в итоге – Каллисто быстро поняла, что была не права и вернулась к матери, прося у нее прощение за свое поведение. Это научило обеих держать себя в узде. Лиара больше не стремилась навязывать дочери науку и учебу, заранее зная, что она к этому не стремиться.
Ее проколотые отростки она принимала с огромным скандалом, а сама дочь отвечала, что это такая мода, хотя Каллисто хотела всегда чем-то выделиться из сер…синей массы других азари.
По внешности своей Каллисто была именно, что ни есть - красавица. Очень часто в ее сторону летели влюбленные взгляды всех рас и полов, а сама Каллисто никогда на это внимание и не обращала. Зато Ария еще как обращала… не раз предлагая ей вакансию танцовщицы!
- Что ж…думаю, ей хватит этих фотографий… - Лиаре было внутри как-то пусто… Как-то одиноко и грустно. - Глиф, отошли это на все на адрес Джейн Шепард.
- Данный адрес был удален из вашей базы данных…
- Ох-х… - Лиара тут же набрала адрес вручную и сохранила его заново. - Отправляй…
- Выполняю запрос. Фотографии доставлены.
- Хорошо. Спасибо, Глиф… - Лиара уставилась отсутствующим взглядом в пустоту своего кабинета.
Обычно она была сосредоточена на обычных делах Серого Посредника, то есть - перебирала нелепые документы, сортировала записи, вновь просматривала разные видео-компроматы того, как многие чиновники изменяют женам, ученые проводят запрещенные эксперименты, по злачным местам ютятся наркоманы и охотники за острыми ощущениями.
Все было обыденно и мелко… Скука. Лиара давно перестала корить себя за свои наклонности в виде необузданной страсти к какой-либо информации. Благо, ее иногда вытаскивали на раскопки. Страсть к этому у нее осталась такая же. Правда, сейчас… Ее настигла большая тоска…
- Доктор Т’Сони, вам пришло сообщение.
- Спасибо, Глиф… - Лиара тяжко вздохнула, высветила изображение своего личного терминала.
Т’Сони невольно оживилась, когда поняла, что к ней пришел ответ от Шепард:
«Ты скрывала от меня такое сокровище? Я все насмотреться не могу на нее! Сейчас мне еще более грустно, что меня не было с вами… Но, скажи, она действительно проколола себе отросток и вот так ходит? И у нее такая интересная россыпь на лице - что на это влияет?»
Лиара невольно широко улыбнулась, оживилась и стала быстро печатать ответ:
«Да. Заявила, что это модно, однако, как показала практика - она просто захотела выделиться. Я ей сделала строгий нагоняй за это! А вот на пигмент лица влияет многое, также и то, что ее “отец” - человек. Гормоны, феромоны, среда обитания и образ жизни - тоже… Иногда, по естественному узору можно определить даже происхождение других азари…»
Ответ пришел через минуту:
«Это интересно. Ты знаешь…у нее мои глаза. А вот нос - твой. А еще - она действительно красавица. Небось, много ухажеров, м? Как она ввязалась в гонки?»
Лиара расслабилась, чуть откинулась на свое кресло, вдруг понимая - Каллисто была единственной темой их разговора. Т’Сони это не расстраивало, но и не радовало, однако, Лиара понимала, что пропасть в триста лет - разделяла их невообразимо и понадобится некоторое время, чтобы они…нашли друг с другом прежний общий язык.
- Джейн… - невольно слетело с губ азари и это так горячо согрело все изнутри, что она невольно…замерла…
Чувства давно утихли. Она забыла о них. Нельзя вечно помнить и любить ушедшее, особенно на это не способны азари, чьи сроки жизни предрасполагают к вечной философии. К легкому принятию ушедших…