- Я здесь не за философией…
- Смешно, ибо философия - есть сам смысл существования азари… Ардат-Якши – есть отображение самих азари со всех их грехами, наказаниями и недостатками. Мы – лишь несчастные дети, которые не хотели такими рождаться. Возможно, что все это проделки глумливой Краллы… Прости мне мою дотошность и философию, дева, но ты не одной крови со мной и говорить с тобой по-иному, - я не смогу.
Каллисто опустила взгляд в пол, задумалась над всем сказанным этой бесконечно старой, почти древней азари. Она видела в ней нечто непреодолимо гордое и прекрасное, мешающееся с толикой мерзкой жалости, какую эта азари не заслуживала, ибо этот порыв был мерзким и прогнившим. Жалость и сожаление – разные по смыслу значения, потому Каллисто с тоской и твердостью думает о том, что она сожалеет азари, а не жалеет ее.
В ней, как и прежде, мешается тоска и ненависть. Она понимает страх других и страх самих Ардат-Якши.
«- Что они такое?» - вспоминает она свой собственный вопрос.
«-Это змеи, что обманывают своей мягкой и кружащей голову личиной…» - слышится в ответ голос Самары.
Так ли Самара ошибалась? Так ли ошибалась она сама? Или же…
«Ардат-Якши - лишь слабые сосуды, со слабыми душами… Мы были отвергнуты от достойной жизни, лишь для того, чтобы встретить большие трудности…»
- Вы правы, - внезапно проговорила Каллисто, с большой долей скорби во взгляде и голосе. – Мы все – слепы…
Старая Ардат-Якши вновь содрогается гортанным кашлем, но на ее почерневших губах появилась робкая тень скорбной улыбки:
- Я – истинная Ардат-Якши, какими нас создала Атаме. Это тело - мое бремя. Все это - моя природа. Моя суть… Ты, как и каждая сестра нашего народа - малая часть вселенной. Частичка, от чего-то большего… Не злись на моих сестер, дева, если ты пострадала от них – в них кричит их горе и нежелание мириться с их собственной участью. Подобно той, кто завладел твоим сердцем – они хотят жить нормальной жизнью. Как хотела я сама… однако, это невозможно… Как змей, что ползет по земле – он не сможет отрастить себе крылья и стать драконом…
Каллисто глубоко вздохнула - ее голова заболела, ибо информация, коей ее награждала таинственная пленница, заставляла что-то в ней странно перестраиваться.
- Ты ходишь во тьме, дева… ты желаешь разорвать оковы, как когда-то хотела я сама…
- А вы и не искали выхода из этой тьмы, ища оковы лишь на ощупь… - вдруг парировала Каллисто. -…прошу вас, помогите мне. Я не хочу бессмысленных жертв. Я хочу найти лекарство. Прошу вас…
Фигура вновь сотряслась кашлем, ломко, медленно приподнялась со своего места, после чего повернулась к своей собеседнице. Ее руки в черных перчатках медленно откинули капюшон, тут же заставляя Каллисто увидеть истинную азарийскую старость: весь голубой пигмент сошел на нет, оставляя кожу белесой, глаза были опустевшими, кожа во многих местах была просто потрескавшаяся, морщинистая. Редчайшее зрелище среди самих азари - старость, древность… Каллисто с трепетом смотрела на самую почитаемую среди других, мысленно думая: «сколько же она тут томится?».
- Твои мотивы - мне понятны. Многие из нас, в порыве этого чувства сворачивали горы. Но знаешь ли ты, кто такие Ардат-Якши на самом деле?
- Нет.
Слепые глаза прищурились, серые губы опустились, а глубокий голос поведал:
- Многие, сравнивали нас с богами, из-за наших способностей. Некоторые даже верили, что проведя ночь с нами - мы отправляем их прямиком в объятья Богини. Это наше бремя, наше наследие… и… - голос азари дрогнул, понижаясь до сиплого шепота. -…наши оковы вечных мучений и одиночества…
- Однако, вы все-таки пленница, а не воплощение Богини, матриарх… - проговорила Каллисто, чуть иронично кося глаза.
- Я - покорная пленница своей клетки. Я осознаю опасность своего существования, потому заперла саму себя.
- Вы же искали лекарство, что заставило вас прекратить?
- Страх. - Вдруг приглушенно и глухо прозвучало от Ардат-Якши.
- Страх чего?
- Перед самой собой… Ардат-Якши – урод среди других азари, однако венец их силы и развития. Цена за это – одиночество и мучение.
Каллисто тяжко вздохнула, водрузила голову к себе на руки и встряхнула ей, после чего проговорила:
- Я прошу вас… Помогите. Я хочу помочь… Это поможет многим жизням…
- Нет.
- Но почему?
- Ты что же, считала, что я поведаю тебе то, чего не поведала всем другим, до тебя? Ты что, избранная? Я так не считаю… Не ты первая и не ты последняя…
Каллисто опешила, однако, ясно поняла, что Офелия права… Она не какая-то избранница, а лишь очередная азари, что возжелала излечить Ардат-Якши…
- Вы правы. Я не особенная… Такая же, как и все другие. Но я хочу помочь… Хочу спасти свою возлюбленную… Прошу вас…
- Нет. Сколько бы ты не просила - я не дам тебе своей формулы. – Отрезала Офелия, щуря слепые глаза.
- Тогда, скажите, чего не хватало? Почему вы внезапно остановили исследования, когда почти нашли выход?
- Я ничего не даю просто так… Отдай мне самое дорогое, что у тебя есть…
- Я…самое дорогое, что у меня есть - не взять и не дать… - Каллисто со скорбью вспомнила Чезу.
- Мне не нужны души или жизни близких. Дай мне… свой грех… символ своего порока.
Каллисто широко раскрыла глаза, судорожно выдохнула и кинула взгляд на свое запястье, на котором висел блестящий серебряный браслет в виде змеи.
Змея, кусающая себя за хвост… – есть символ порока.
- Я…я не могу. - Глухо и мрачно прошептала Т’Сони, а посеревшие губы пленницы исказились в улыбке. - Это единственное, что осталось от моей любимой…
- Тебе нужна информация или нет? - спросила Ардат-Якши, а Каллисто сжала зубы в безысходности. - Дура. Ты клялась и божилась, что найдешь лекарство, но сама, замерла в сомнении, когда столкнулась с первым же препятствием. И ты хочешь, чтобы я дала тебе что-либо? Жалкая девчонка… Ты считала, что оно спадет на тебя в благодарном жесте, но сама при этом, ты не пожертвуешь ничем? Ты клялась Чезе и Самаре, но обещания твои пусты, ведь за твоей душой нет ничего, кроме пугающей бездны…
- Это…это неправда! - отчаянно вскочив на ноги, взревела Т’Сони, чувствуя, как ее колотит изнутри от того, что пленница каким-то образом…смогла все узнать?. - Откуда вы знаете, все это?
- Я слепа физически, - ответила хрипло пленница. – Когда ты проводишь много времени, отделяясь от этого мира, то невольно начинаешь познавать этот мир по-другому… Но тебя это не должно волновать. Тебе нужна информация, или нет?
- Я…я… Это слишком неравноценный обмен!… Зачем мне знать о том, чего не хватает в формуле, если при этом вы не дадите мне ее всю?
- Значит, именно так, ты желаешь излечить Ардат-Якши… - мрачно окончила Офелия, смотря своими поблекшими, слепыми глазами на содрогающуюся изнутри азари. - Ты считаешь, что все снизойдет на тебя в виде благословения? Без жертв? Я скорее умру, чем доверю что-либо, такой как ты, что не может пожертвовать даже просто железякой на своей руке… Некоторые отдавали жизни, чтобы узнать хоть крупицу!…
Каллисто около минуты думала над словами Офелии, вдруг понимая, насколько она была наивна. Насколько она далека от истины? И…что же это? Конец? Каллисто действительно поняла, какая она на самом деле наивная дура…
Она дрожащей рукой сняла браслет, посмотрела на него и, тяжко вздохнув, молча протянула его в сторону барьера. Браслет окутало биотикой, и он прошел сквозь барьер, прямо в руки Офелии. Около минуты между ними царила тишина, пока Офелия не прошептала:
- Узнав правду, сможешь ли ты спокойно спать, Каллисто Т’Сони? - вдруг с тоской прошептала старая азари.
- Прошу, скажите мне… – уже тихо попросила Каллисто, опускаясь вновь на колени перед барьером.
Матриарх угрюмо поджала губы, подошла практически вплотную к отделяющему их барьеру.
- Лекарство невозможно создать.
Это прозвучало как приговор. Каллисто вздрогнула всем телом, не веря уставилась на Ардат-Якши, после чего просипела: