От желающих посмотреть на возвратившегося беглеца просто отбоя не было, а тут вскоре и подошло долгожданное подкрепление. Так что все закончилось благополучно, но, к сожалению, не для меня.
Те самые артисты, которые бросили наш коллектив, сообщили цирковому начальству, будто я сам организовал исчезновение крокодила, спрятав его у Кирилловны в сарае, и сам же посылал служителей с капканом на пляж.
Конечно, так оно и было — чудес-то в природе не существует, — но что мне тогда оставалось делать?..
Тем не менее от руководства зооцирком меня отстранили, и вот теперь я экспедитор. Встречаю и провожаю артистов, получаю да отправляю багаж, и непонятно, кому я больше служу — искусству или транспорту. Вот так…
Пойду-ка еще раз спрошу, когда наконец отправится ваш самолет.
ЭНЦИКЛОПЕДИЯ
Жонглер Звонков притащил в цирк плоский пакет. Поскольку после представления намечалось «мероприятие» у прыгунов Регининых, то все подумали, что это арахисовый торт. А мероприятия в цирковой круговерти вовсе не редкость: то начало программы, то ее окончание, то чей-то отъезд, то чей-то приезд, то рождение, то награждение, то возвращение в манеж после травмы, то дебют.
Однако Звонков вместо торта извлек здоровенную книгу.
— В восьми городах искал, в девятом нашел! — просиял жонглер. — Вот… Театральная эн-цик-ло-пе-ди-я.
Каждое блюдо у Регининых выглядело художественным произведением и дразнило проголодавшихся после работы гостей. Банкет возможен именно после представления, но никак не до него. Когда-то на фронте это правило нарушили, в результате акробатка из концертной бригады ни на руках, ни на ногах стоять не смогла. Сейчас женщины колдовали на кухне, а мужчины сгруппировались у стены, где Звонков их просвещал:
— АРЛЕКИН… традиционный персонаж итальянской комедии дель арте. АРБУЗОВ… литературную деятельность начал в 1923 году… «АПОЛЛОН»… художественно-литературный журнал…
И вдруг раздался сердитый голос из угла:
— Тебе это задали, что ли?
— Да нет, самому интересно… — простодушно ответил жонглер.
— Читай дальше! — загудели гости.
— БАРРО Жан-Луи — французский актер и режиссер… Родился в семье аптекаря… БАХРУШИН Алексей Александрович. Основатель театрального музея в Москве… БЕНЕФИС — спектакль, сбор от которого полностью или частично поступал в пользу бенефицианта…
И тогда человек, задавший вопрос, подошел к почти накрытому столу, схватил шершавый огурчик, с хрустом надкусил и вышел из комнаты. На его уход никто не обратил внимания. Женщины продолжали украшать стол, мужчины слушали Звонкова. По гостиничному коридору громыхали на велосипедах дети, явно не желавшие ложиться спать.
Артистами цирка становятся по-разному: одни, с дипломом под мышкой, перепрыгивают с учебного манежа на производственный, других цирковые родители со словами «ни пуха, ни пера!» выталкивают из-за кулис.
Но цирковые здания продолжают строиться, и цирковых артистов стало не хватать. Тогда обратились к спорту. В поле зрения цирка попал и Вадим Шокин, тот самый, что вышел из комнаты, схватив со стола огурец.
Если есть на свете книголюбы, то, вероятно, есть и книгоненавистники. Вадима можно было бы без труда причислить именно к ним. Он убежден, что время книг кончилось, что даже классику школьники познают с экранов то ли кино, то ли телевизора.
А в Институте физкультуры, куда он поступил вроде бы по призванию, кроме обожаемой акробатики было столько всего прочего, что Шокин начал с тоской поглядывать по сторонам.
И тут все решил случай.
В спортивном бассейне залез однажды Вадим на десятиметровую вышку и продемонстрировал для своей однокурсницы коронный номер. Подбежал к краю доски, глянул вниз, затрясся, схватился за голову, рухнул, как говорится, вверх тормашками. И лишь у самой воды сгруппировался и вошел в нее как надо. На сей раз он долго не поднимался на поверхность: пускай, дескать, девушка поволнуется. Однако, вынырнув, оваций не встретил. Больше того, девушка хохотала, откинув назад свои светлые волосы, видимо, от какой-то шутки жгучего южанина, стоявшего возле нее. Сопоставив незнакомца и себя, Вадим почувствовал, что в атлетичности и, увы, обаянии он явно проигрывает сопернику, и это еще больше распалило его самолюбие. Выйдя из воды, Вадим набычил шею и пружинистой походкой не спеша направился к собеседникам, приготовив для начала не слишком дружелюбную фразу типа: «А ну дайте-ка и мне посмеяться…»