А затем Юрий Владимирович показывает классический «Сон охотника». Свет в цирке гаснет, и в лучах прожекторов Дуров всматривается куда-то вверх, вскидывает ружье и стреляет… Но нынешние противники охоты могут не беспокоиться. Гуманной бывает не только «охота с фотоаппаратом»! Пораженные «снайперским выстрелом», голуби не падают камнем на манеж, а, напротив, сами пикируют на дуло ружья, на голову охотника и даже добровольно влетают в его сумку. Когда после этого стреляет клоун, «с неба» летит валенок. Помнится, над этим валенком я впервые хохотал лет восьми от роду, но и сейчас не смог сдержать улыбку. Цирковая классика, ничего не скажешь…
Дурова-старшего сменяет Дуров-младший, предлагающий вниманию зрителей собаку-математика. Перед ней раскладываются по кругу дощечки с цифрами, и зрители задают собаке задачи на сложение, вычитание, умножение и деление. Собака быстро находит ответ, но случается, что приносит не ту цифру, и Юра ей наставительно выговаривает:
— Может быть, по-собачьи дважды два — пять, но ты покажи, сколько будет по-человечьи!..
И собака приносит цифру четыре.
Вмешивается клоун и спрашивает собаку, сколько будет сто плюс сто пятьдесят, и та, естественно, молчит, разбираясь только в однозначных цифрах. Но клоун есть клоун.
— Сто плюс сто пятьдесят будет чекушка, эта каждая собака знает!
Однако Юрина собака тоже знает немало.
— Сколько кусочков сахара ты хочешь получить за правильные решения? — любопытствует Юрий.
Собака мигом приносит «девятку»…
— А сколько шлепков за ошибки?
И в зубах собаки красуется «ноль»…
А потом Юрий Владимирович сообщает о пополнении его труппы слоненком, которого продемонстрирует также его сын.
— Только вы уж не взыщите, если что случится… Дрессировщик молодой, а слоненок еще моложе, просит Дуров.
Кстати, однажды не получилось, я сам это видел. Слоненок должен был взобраться на тумбу, а затем, шагая по тоненьким табуреткам, перейти на другую тумбу и вернуться назад. Но то ли реквизит был криво поставлен, то ли еще почему — ничего у слоненка не выходило. Он поднимался на тумбу и тут же спрыгивал на манеж. Так повторялось несколько раз…
Тогда Дуров-старший принес извинения публике, пояснив, что необходимо добиться от слоненка повиновения именно сейчас, иначе потом его трудно будет заставить. Слоненок в конце концов исполнил то, что от него требовалось, а настойчивость и выдержка дрессировщиков были щедро вознаграждены зрителями. Конечно, подобные случаи редки. Специально их никто не устраивает. Однако зрители были благодарны именно за возможность невзначай заглянуть в «кухню дрессуры», ведь каждому интересно узнать, как это делается.
Маленького слоненка сменяют две огромные слонихи — Моника и Леди. Невозмутимые великанши переступают передними ногами по барьеру, как бы представляясь публике, а середину манежа заполняют пони. Разбившись на пары, они танцуют вальс… После этого пони синхронно проделывают между слоновьих ног замысловатые восьмерки, а слонихи, встав друг против друга, держат хоботами качели, на которых раскачивается вездесущий клоун.
Следом выступает дуровский «зооджаз».
— Дайте ноту «ля»! — командует клоун.
И слониха Моника извлекает из губной гармошки ноту, по которой настраивается весь «оркестр». Леди берет хоботом большой бубен и точно в положенном месте ударяет по нему ногой. Моника совмещает игру на губной гармошке с игрой на ударных инструментах. Шимпанзе изощряется в искусстве владения маракасами, а изящный солист, розовый пеликан, кружится в ритме вальса.
С чувством исполненного долга Моника оставляет инструмент и идет за кулисы, а Леди вышагивает за ней, положив передние ноги ей на спину.
Но не успела эта пирамида исчезнуть, как Дуров сообщил, что слониха не только прекрасная музыкантша, но и математик, так сказать, лирик и физик одновременно. Она даже учится в вечерней школе.
— Я это знаю, — подтверждает клоун.
— Откуда? — спрашивает Дуров.
— А я с ней за одной партой сижу!..