За эту непредвиденную демонстрацию Юрию Дурову, конечно, попало, но намерения-то были самыми хорошими…
Ездил Дуров вместе со своим громоздким штатом и на стройки, не прекращавшие своей работы в самые тяжелые для Родины годы.
Повсеместный успех, столь быстро пришедший к Юрию Дурову, был, разумеется, не случайным. Артистизма и обаяния для создания великолепного аттракциона еще недостаточно. Мастерство артиста имело глубокие корни, а они не столько формально, сколько по существу вели к его знаменитому деду Владимиру Леонидовичу Дурову — артисту, дрессировщику, ученому.
В своем «Уголке» Владимир Леонидович создал настоящую лабораторию по зоопсихологии — науке о жизни и психике животных. Владимир Леонидович утверждал, что животное должно сознательно, весело, импровизируя раскрывать свои способности и под руководством дрессировщика развивать их. Его метод, взятый теперь на вооружение всеми дрессировщиками, сводится к трем основным пунктам:
1. Воздействие на психику животного.
3. Установление у животного условных рефлексов по Павлову.
3. Закрепление рефлекса вкусопоощрением.
Дрессировщик, прежде чем приступать к дрессировке, должен досконально изучить индивидуальность объекта — флегматичный он или энергичный, умный или тупица. Надо узнать его повадки, привычки, поведение как на свободе, так и в неволе. Животное, попав в неволю, лишается своего главного в жизни занятия — добывать пищу. Теперь все зависит от человека, который кормит его. Таким образом, зверь, ожидая пищи, одновременно ждет и человека. Постепенно он теряет страх, обретает контакт с человеком, радуется его появлению — происходит, таким образом, акклиматизация животного. Теперь следует узнать его повадки.
Все это Юрий Дуров изучил в юные годы не по учебникам, а на практике, в «Уголке» деда, под его непосредственным руководством. И изучал, и изучает всю жизнь. Уже известным дрессировщиком Юрий Владимирович, найдя однажды в какой-то книге по зоологии название животного «американский енот-полоскун», заинтересовался им. Почему «полоскун»? Оказалось, что на воле этот зверек, найдя пищу, тут же ищет воду и, только прополоскав добычу в воде, съедает ее. Гм, да это же настоящая прачка! А что, если…
И вот Дуров, достав такого енота, приступил к дрессировке.
В тот день, когда было назначено первое занятие, Дуров не покормил зверька с утра (животных в цирке кормят обычно ночью, когда заканчивается репетиционная работа или представление). Затем он поставил перед енотом лохань с водой, завернул при нем в тряпку кусок мяса и бросил в воду. Енот, почувствовав запах мяса, стал полоскать тряпку, развернул мясо, снова прополоскал его в воде и лишь потом съел. Так продолжалось несколько раз. Енот понял, что в тряпке есть мясо, и охотно занимался своим полосканием. Казалось бы, помер готов! Но дрессировщика не устраивает, чтобы публика видела, как енот разворачивает тряпку и ест мясо. Вот тут и надо было призвать на помощь павловский условный рефлекс. Дуров бросил в лохань тряпку без мяса. Енот, уверенный в том, что мясо находится в тряпке, принялся, по привычке полоскать ее. Однако свое мясо он все же получил, но уже из рук дрессировщика. И это было в конце концов закреплено. Казалось бы, всё… Ничего подобного! Репетиции — это одно, а представление — совсем другое. Животное репетирует в тишине, а попав на манеж, пугается обилия света, присутствия публики, его сбивают с толку звуки оркестра. Оно теряется, забывает многотрудные уроки и часто выходит из повиновения. Поэтому дрессировщик проводит с ним нечто вроде генеральных репетиций.
До этого он репетирует в чем попало, а появившись на представлении во всем блеске своего одеяния, способен смутить и даже напугать животное! Зверь может попросту не узнать его…
Так что на генеральной репетиции дрессировщик должен пребывать «в полном параде».
С енотом немало возни, но работа с ним для дрессировщика не опасна. Про других дуровских питомцев этого не скажешь…
Морские львы, в отличие от сухопутных, растерзать человека не могут, но, когда им надоедает репетировать, они начинают огрызаться, и если дрессировщик, «впав в творческий транс», не обратит своевременно на это внимание, они его могут укусить.
А укусы морских львов опасны, так как на их зубах остается рыбий яд. Морских львов отвлекает малейший шум, поэтому репетируют с ними обычно ночью. Но поводов для раздражения у них все равно достаточно. В неволе, как бы за ними ни ухаживали, им приходится очень трудно. Переход от одного состава воды к другому для них мучителен. Переход от одного сорта рыбы к другому вызывает желудочные заболевания. Холода они не боятся, а от сквозняков гибнут. В океане есть ветер, но нет сквозняков, а в цирках их предостаточно. Толстый жировой покров неспособен уберечь морских львов от воспаления легких даже летом. Они очень нежны, и немалой заслугой Дуровых, а также их служащих является тот факт, что львица Люба у Владимира Дурова работает уже одиннадцать лет, а Пашка Юрия Дурова, повредивший в Ленинграде ласту, выступает семнадцатый год!