В 1877 году открылся цирк на Воздвиженке, составляющей ныне часть респектабельного проспекта Калинина.
Но все эти цирки открывались и закрывались. Лишь зданию под номером тринадцать на Цветном бульваре суждена была долгая и славная жизнь.
Вчера и сегодня
Этот цирк построил по проекту архитектора Вебера известный «цирковой предприниматель, наездник, конный акробат, дрессировщик лошадей и исполнитель главных ролей в пантомимах» Альберт Саламонский. Он стал и его директором, однако в кабинете не засиживался, то и дело сообщая почтеннейшей публике:
Гала-представление
С личным участием
Господина директора
Альберта Саламонского.
В цирке на Цветном, как повествует та же Энциклопедия, «выступали лучшие зарубежные и выдающиеся русские артисты… Ставились спектакли-пантомимы, балеты, водяные феерии („Нибелунги“, „Мазепа“, „Карнавал на Неве“, „Ночь в Калькутте“, „Золушка“, „Камо грядеши“ и др.).
И вдруг произошло ЧП… Совсем рядом с цирком Саламонского (там, где теперь кинотеатр „Мир“) появился новый цирк — братьев Никитиных, артистов и предпринимателей, основателей первых стационарных цирков в России. В отличие от Саламонского, они программу выстроили так: „В четверг 18 декабря (1886) бенефис русского клоуна Владимира Дурова при участии русских директоров братьев Никитиных и русских наездников“.
Господин директор Саламонский дал Никитиным отступные, чтобы они покинули Москву, и те уехали было, но в 1888 году вернулись и открыли сезон на Воздвиженке. Тогда Саламонский подал на них в суд, но там выяснилось, что обязательство давал Дмитрий Никитин, а новое дело открыли Петр и Аким, „никаких обязательств не дававшие“.»
Братья Никитины в 1911 году возвели великолепный каменный цирк на Садово-Триумфальной площади, именуемой в дальнейшем площадью Маяковского. Конкуренции двух частновладельческих цирковых предприятий положил конец Великий Октябрь, а 1919 год считается годом рождения советского цирка. 26 августа этого года В. И. Лениным был подписан декрет «Об объединении театрального дела», где речь шла и о цирке.
Цирк Саламонского стал Первым Госцирком, цирк Никитиных — Вторым, но до сегодняшнего советского цирка им было еще очень далеко…
Вот как выглядели афиши Первого и Второго Госцирков в двадцатые годы (цитирую объявления журнала «Цирк» №№ 1 и 3 за 1925 год):
Первый Московский Госцирк. «5 Юлианс 5 — испанские икарийцы, Рапп — король комических жонглеров, 2 Шварц 2 — известные наездники. Мировой аттракцион 4 Удизенс 4. Знаменитый дрессировщик Адольфи с его 15 лошадьми. Универсальный артист американский клоун Гоберт Беллинг с его дрессированными животными.
3 Аркус 3 — перш. 4 Океанос 4 — полет. Дирекция С. Р. Дарлэ».
Второй Госцирк. «Гастроли лучших иностранных артистов. Знаменитые эквилибристы братья Кюн. Японские акробаты 2 Пенно, жонглеры 4 Велостонс, Ролланд — Геркулес, а также ввиду большого успеха продолжаются гастроли эксцентрика „Посыльный № 17“ Спириас, группы медведей, укротитель Адамс, знаменитая труппа 10 Аллисон 10».
Путь советского цирка не был прямым. Времена рапповских загибов в литературе, ахровских — в живописи задели и манеж. Цирк, освобождаясь от «иностранщины», порой освобождался и от… цирка, от веселого блеска и праздничной мишуры, сочтя сие атрибутами «буржуазности». Было и такое.
В пантомиме «1905 год» в Самарском цирке, например, действие вовсе не ограничивалось собственно 1905 годом. Пантомиму венчал апофеоз, в котором артисты выходили одетыми в спецовки и, «по-синеблузному» замаршировав, кричали на зрителей:
Полагаю, что в Московском цирке современность на манеж привлекали не столь «лобово», хотя как знать… «Синяя блуза» в цирке выступала повсеместно.
Один из акробатических номеров, помню, назывался «3 физкульт 3». Борьба за внешний вид советского клоуна растянулась на десятилетия, и писатель Владимир Поляков справедливо недоумевал: «Кто же это вышел на манеж — клоуны или члены Общества по распространению научных и политических знаний?»
Впадал цирк и в другую крайность. Одну из пышных премьер «Цветного, 13» пресса расценила как «соревнование костюмерного цеха с бутафорским».