«Теперь понятно, почему я его боюсь. Он не просто генерал, он дирижёр. Его музыка слишком легко и пафосно сменяется в напоре… Это ужасно!»
— Отступаем! — вдруг приказала Джинн. — Повторяю: отступаем! К пятой ступени! Быстро!
Многие не сразу поверили, ведь де-факто позиции не были пробиты. Да, возникли проблемы, но их недостаточно, чтобы так просто оставить Гильдейскую ступень. Тем не менее, спорить с командиром нельзя, потому самые послушные воины беспрекословно двинулись выше в город, в то время как вольные Игроки попытались поспорить:
— Это безрассудно! — твердил один из них. — Мы должны их истощить перед тем, как уходить!
— Я отдала приказ, — хладнокровно напомнила Джинн, попутно следя за обстановкой. — Уходим к пятой ступени.
— А как же Кейа? — спросил другой. — Бросите?
— Немедленно уходим к пятой ступени!
— Для глухих могу и я повторить, — неожиданно добавила Розария, возникнув за их спинами. Её уникальная монашеская одежда была знатно испачкана кровью, не говоря уж о её копье.
Они всё же замолкли, хотя хотели стоять на своём. Когда они побежали наверх, Джинн машинально едва не пошла ко вторым воротам, но вовремя опомнилась и проследила, что все могли исполнить её приказ.
— Спасибо, — немного дрожащим от волнения голосом поблагодарила магистр. — Иди.
— Так точно, магистр Джинн, — слегка подняв руку, ответила Розария, прошла мимо, но остановилась, чтобы добавить: — Мы отдадим жизни за город, не бойся вести нас даже на верную смерть.
Баррикады Гильдейской ступени выиграют немного времени, потому Джинн поспешила наверх, уже молясь за здравие товарищей у вторых ворот. Ждать их было нельзя — это понимали и парни, но магистру стало куда более паршиво на душе. Впервые она всерьёз задумалась, что город может быть сдан. Раньше она лишь предполагала такой исход, как грамотный управленец, пытающиеся подготовить подушку от последствий риска, но теперь верила в поражение больше, чем в победу. Неужели в самом деле нет никакого шанса? Она на миг обернулась, и сердце тут же защемило. Отходя к пятой ступени, Ордо Фавониус отдаст врагу половину города. Крыши многих зданий сожжены и разрушены, стены, окна и дверные проёмы так искорёжены, покрыты трещинами и в целом повреждены, что Джинн тяжело было даже представлять разочарованные лица мирных жителей. Их дом покалечен, а если рыцари Фавония проиграют — потом и исчезнет вовсе. Самое противное среди всего то, что по мирным улочкам Мондштадта вступают вражеские ноги, которых не следовало впускать даже ценой жизни всех защитников, однако случилось то, что случилось. К сожалению. Она рванула по лестнице к своим, чувствуя, как на глаза наворачивались слёзы.
«Я не должна, я не должна», — пыталась сдержать себя магистр. — «Я их командир! Соберись, дура!»
Порой случались чудеса. Неожиданные, по-клишированному героические и вдохновляющие на подвиги. Сейчас она услышала глухой рёв ветра. Кто-то летел прямо к городу, причём большой, но ловкий и дружелюбный к атмосфере. Одновременно маленькая фея и могучее существо, способное сместить инициативу на другую сторону. Она, вспомнив себя мечтательным ребёнком, с надеждой вновь оглянулась и увидела… Двалина. В самом деле, дракон, несущий на себе Венти, промчался над городом, вмиг окрылив сердце Джинн, да что там, сердца всех защитников города. Она слышала, как ликовали наверху, по-настоящему вернув свой боевой дух. Двалин обогнул город, а затем спикировал на площадь, дабы цепкими лапами схватить пару десятков неудачливых хиличурлов. Своим туловищем он ловко разбросал остальных врагов по пути, толкнул митачурлов и разбил телегу напрочь, при этом практически никак не повредив ближестоящие здания, затем промчался ввысь и выпустил схваченных монстров в свободное падение. Даже костлявый генерал был вынужден уйти в переулки, дабы не попасться дракону, чем серьёзно обрадовал Джинн.