— Сопротивление корабля противника, попытка сбить вертолёт! — проговорил Альфа-4. — Уклоняюсь, уклоняюсь!
Вертолёт резко спустился вниз и за последние секунды очутился на острие тонкой-претонкой иглы. Сверху летели снаряды, снизу, буквально в паре метров, расстилалась водная гладь. Малейшая оплошность неминуемо повлечёт падение вертолёта, однако пилот за такое время сдружился с автоматикой своей машины, научился ручному управлению, кажется, благодаря интуиции и риску, а также перенёс стрессовую ситуацию без паники, чтобы впоследствии расторопно миновать критическую точку и в последний миг рвануть ввысь перед кораблем, едва не задев кабиной мачту.
— Уклонение завершено, возвращаюсь к выполнению задачи.
Он потратил время на лишние манёвры, чтобы снова полететь строго прямо для атаки по кораблю. Ракеты пробили трюм, и одновременно со взрывом импульсные снаряды пулемёта ударили по расчётам артиллерии. Будь у Альфа-4 ненужные чувства, то он наверняка был бы зол и захотел бы максимально кровожадно отомстить обидчикам, отбросив всякую воинскую хладнокровность. Отсутствие подобного делает его более совершенной боевой единицей, чем те же испуганные матросы, решившие навязать борьбу не по их меркам хищнику. Второй пилот Альфа-4-2 без колебаний разрывал противника на мелкие кровавые кусочки, пробивал палубу и дробил мачты, пока по ярусам ниже подступал более беспощадный огонь. Трусливые животные со своими антиэффективными инстинктами в порыве паники и желания выжить порой толкали товарищей под огонь пулемёта, топили их, пытаясь выкарабкаться из воды, или просто бросали раненых, когда была реальная возможность их спасти. На берегу творилась такая суматоха, что Альфа-4, когда «очистил» корабль, мог ещё полноценно поубивать законные цели на лестнице, а затем и на чистом пространстве во все стороны от первоначальной точки. Недолго прошло перед тем, как задача была выполнена.
— ЦУ, корабли уничтожены, личный состав ликвидирован до 95 % от всей численности, — Альфа-4 даже увидел лежащего капитана среди прочих трупов на берегу. По униформе нетрудно отличить, выделяемая светом бушующего огня корабля. — Капитан последнего корабля убит.
— Принято, Альфа-4, — прервал молчание Центр Управления приглушённым, почти механическим женским голосом. — Отправляйтесь на поддержку наземных сил без Омега-4.
— Так точно.
— Тревога! — снова заговорил ЦУ. — Приближение незарегистрированной флотилии противника. Предполагаемое количество: один флагманский корабль и двенадцать лодок ОПМ. Вертолётам-охотникам ликвидировать угрозу.
Сканеры Альянса заняли самые хорошие позиции на острове, чтобы получать оперативную информацию с минимальной потерей времени. Одновременно с приказом ЦУ на радаре вертолёта засветилось направление и примерное расстояние до флота. Едва пилот посмотрел на восток от острова, как услышал по рации:
— Определена принадлежность флота: Южный крест, Ли Юэ. Использовать все ресурсы для уничтожения союзнических сил Инадзумы.
Флагманский корабль нёсся словно быстрее волноходов, гордо развевая бордовые паруса на свету звёздного неба. Альфа-4 и Омега-4 тотчас полетели им навстречу, но корабль дал свой первый залп: три ярко-жёлтых «копья» дугой хлынули прямо к вертолётам, однако их неточность даже не вынудила их маневрировать. Тем не менее в дальнейшем станет ясно, что они лишь пристреливались, так как буквально через минуту-полторы залп был повторен, только с куда более гнусной и подлой точностью, пытаясь попасть по воздушным целям прямо по их пути. Не трудно было сравнить с прежним опытом и сделать вывод, что вооружение Южного креста было куда мобильнее, чем у Инадзумы, а расчёт обладал хорошими навыками, чтобы мгновенно подстроиться под скорость вертолётов и атаковывать так, чтобы создавать максимальные трудности. Какая разрушительная мощь залпов узнавать совершенно не хотелось, потому вертолёты начали вилять из стороны в сторону, минуя залп за залпом.
Как только расстояние до корабля стало приемлемым, Омега-4 выпустил ракеты прямо в нос корабля, действуя по тактике напарника, с целью пробить обшивку прямо у днища. Было бы это быстрым делом, если бы ракеты не взорвались прямо перед кораблём. Когда чёрный дым рассеялся, показалась ранее никак не замеченная преграда: прозрачный золотистый щит, пеленой окутывавший весь корабль. Как отдельный вид издевательства, на самом носу корабля стоял капитан корабля собственной персоной — Бэй Доу.