X. И вот, когда они расселись и наступила глубокая тишина, святой император начал так: «Как было бы прилично, если бы господин папа Иоанн присутствовал на столь славном и святом собрании. О том же, почему его здесь нет, мы спрашиваем вас, о святые отцы, кто вместе с ним жил и вел общие дела». Тогда римские епископы и кардиналы, священники и дьяконы, вместе со всем народом сказали: «Нас удивляет, что Ваша святая милость спрашивает нас о том, что не является тайной даже для жителей Иберии, Вавилона и Индии. Ведь этот [папа] даже не из тех, которые приходят в овечьих шкурах, внутри же суть волки хищные26. Ведь он так открыто свирепствует, так явно вершит дьявольские дела, что и не пытается их скрывать». Император на это ответил: «Нам кажется справедливым поименно указать обвинения, а затем сообща обсудить, как следует поступить». Тогда кардинал-священник Петр, поднявшись, засвидетельствовал, что видел, как [папа] служил мессу, не причастившись. Иоанн, епископ Нарнии, и кардинал-дьякон Иоанн заявили, что видели, как он рукополагал дьякона в конюшне, притом в неурочное время. Кардинал-дьякон Бенедикт вместе с прочими содьяконами и священниками говорили, что знают, как [папа] рукополагал епископов за деньги, как он поставил епископом города Тоди 10-летнего [мальчика]. О святотатстве, -сказали они, - не нужно и спрашивать, ибо мы не то что слышали, но видели это собственными глазами. Распутство же его, - сказали они, - мы лично не видели, но точно знаем, что [папа] состоял в связи со вдовой Райнера, наложницей своего отца Стефаной, вдовой Анной и ее племянницей, превратив святой дворец в бордель и притон. Они сказали, что он открыто занимался охотой; Бенедикта, своего духовного отца, он ослепил, отчего тот вскоре и умер; Иоанна, кардинала-субдьякона, он кастрировал, отчего тот также скончался; они засвидетельствовали, что он устраивал поджоги, препоясывался мечом и надевал шлем и кольчугу. То, что он пил вино из любви к дьяволу, громко заявляли все - и клирики, и миряне. Во время игры в кости, - говорили они, - он призывал на помощь Юпитера, Венеру и прочих демонов. Они заявляли, что он не служил утреню и канонические часы, не осенял себя знаком креста.
XI. Услышав это, император, поскольку римляне не могли понять его собственную, то есть саксонскую, речь, велел Лиутпранду, епископу Кремонскому, на латинском языке изложить всем римлянам следующее. Итак, поднявшись, он начал так: «Часто случается, - и мы верим этому, исходя из нашего собственного опыта, -что завистники клевещут на людей, занимающих высокие посты; добрый человек не угоден злым, равно как и злой - добрым. И это причина, почему данное обвинение против папы, которое только что зачитал кардинал-дьякон Бенедикт, выдвинув его вместе с вами, нам представляется спорным и мы пока еще не знаем, сделано ли оно из стремления к справедливости или из нечестивой зависти. А потому я, в силу вверенных мне, недостойному, полномочий, клянусь всем вам перед Богом, которого никто, даже если бы и хотел, не сможет обмануть, перед Его матерью, непорочной девой Марией, и перед тем драгоценнейшим телом князя апостолов, на котором зиждется эта церковь, что ни одно преступление не будет вменено господину папе, которое бы он не совершил и которое бы не было засвидетельствовано честнейшими мужами». Тогда епископы, священники, дьяконы и прочее духовенство, а также весь римский народ в один голос сказали: «Да не разрешит нас от груза грехов наших блаженнейший Петр, князь апостолов, который словом закрывает небо недостойным и открывает праведным, если недостойный папа Иоанн не совершал тех преступлений, которые были зачитаны дьяконом Бенедиктом и еще более гнусных и постыдных; и да будем мы преданы анафеме и поставлены в день новейший по левую сторону, рядом с теми, которые говорили Господу Богу: «Отойди от нас, не хотим мы знать путей твоих»27. Если ты не веришь нам, то должен поверить по крайней мере войску императора, навстречу которому 5 дней назад [названный папа] вышел, препоясанный мечом, со щитом, в шлеме и кольчуге; только Тибр, отделявший его от войска, помешал последнему схватить его». Тотчас же святой император сказал: «Свидетелей этого дела столько, сколько воинов в нашем войске». А святой синод произнес: «Если святому императору угодно, пусть к господину папе будут отправлены письма, чтобы он пришел и очистился от всего этого». И тогда ему были отправлены письма такого рода.
XII. «Верховному понтифику и вселенскому папе господину Иоанну от Оттона, из уважения к милости Божьей императора-августа, а также от архиепископов и епископов Лигурии, Тосканы, Саксонии и Франконии, во имя Господа привет! Когда мы, придя ради службы Божьей в Рим, спросили сынов Ваших, а именно римских епископов, кардиналов-священников и дьяконов, а кроме них также весь простой народ о Вашем отсутствий и о том, какова причина того, что Вы не желаете видеть нас, защитников Вашей церкви и Вас самих, они нам сообщили о Вас такое и столь непристойное, что мы сгорели бы от стыда, если бы подобное было рассказано об актерах. Дабы все это не было скрыто от Вашего величия, мы вкратце приведем здесь некоторые из этих [обвинений]; ибо, хоть мы и хотели бы изложить их все по отдельности, на это нам не хватило бы и дня. Так вот, знайте, что Вы обвиняетесь не отдельными какими-то, но всеми людьми, как из нашего, так и из другого сословия, в убийстве, вероломстве, святотатстве и кровосмесительной связи как с собственными родственницами, так и с 2-мя сестрами. Говорят также, -о чем и слышать-то страшно, - что Вы пили вино из любви к дьяволу, во время игры в кости просили помощи у Юпитера, Венеры и прочих демонов. Так вот, мы настоятельно умоляем Вас, святой отец, не скрываясь, прийти в Рим и очиститься от всего этого. Если же Вы боитесь насилия со стороны безрассудной толпы, мы под присягой заверяем Вас, что с Вами не случится ничего иного, кроме того, что [предусмотрено] положениями святых канонов. Дано 6 ноября».