— Когда ты планируешь вернуться?
— В понедельник утром, — ответил он. — Так у нас будет целых восемь дней медового месяца.
— Для кого-то и это предел мечтаний, — вздохнула Бетани. — Правда, я надеялась увидеть на Земле побольше интересного.
— Мы всегда можем вернуться, специально, чтобы попутешествовать, — ответил Дрейк. — На разработку планов по Айзеру уйдет никак не меньше трех месяцев.
— Разработаем один план, появится другой, — сокрушенно произнесла Бетани. — Ричард, у меня такое чувство, будто вся наша жизнь — это сплошная битва или, в лучшем случае, подготовка к ней или зализывание ран.
— Я как-то об этом не думал, — признался Ричард. — Главное для нас — выдворить кентавров с Айзера, и тогда можно будет не беспокоиться за Альту и немного перевести дух. Кроме того, не вечно же мне летать на кораблях. В один прекрасный день врач на медосмотре заявит, что я свое отлетал и вскоре уже не смогу переносить долгие перегрузки. Так что уже через несколько лет из командирского кресла я перемещусь за письменный стол в министерстве, а может, и вообще на пенсию.
— И чем ты тогда собираешься заняться? — фыркнула Бетани.
— Мы могли бы перебраться на Западный континент и обзавестись фермой.
В ответ последовало долгое молчание, нарушаемое лишь плеском волн о прибрежный песок.
— Ричард, — наконец произнесла Бетани, — угадай, на какой мысли я себя часто ловлю?
— Надеюсь, что обо мне.
— И о тебе тоже, — рассмеялась Бетани. — Но мне часто вспоминается Корлис. Как красиво там было! Наверняка и та долина, где рьяллы построили свои шахты, была хороша до того, как они выкорчевали там все деревья. Так что если мне когда-нибудь выпадет жить в близости к природе, я бы предпочла поселиться на Корлисе.
— Да, но он принадлежит рьяллам.
— Увы, к сожалению, — вздохнула Бетани, лежавшая на полотенце лицом вниз.
Неожиданно она села и, повернувшись к мужу спиной, попросила застегнуть ей лифчик. Не торопясь с завершением этой нехитрой операции, он ласково погладил ее спину. Когда Ричард наконец справился с поручением, Бетани повернулась к нему.
— Так мы действительно возвращаемся в Мехико?
— Да, — кивнул он, — так будет лучше.
— В таком случае, как только мы вернемся, мне нужно будет поговорить с Координатором Блэнхемом.
— О чем, если не секрет?
— Помнишь, он предложил выделить мне в помощь специалиста по ведению допросов? Теперь, когда у нас не осталось секретов, надо будет напомнить ему о его обещании.
— Зачем тебе это?
— Мне показалось, что, пока мы летели от Годдарда к Солнцу, нам с Варлан удалось продвинуться во взаимопонимании. Но я до конца не уверена. Я бы хотела попробовать сделать ей специальный укол, чтобы узнать, что она думает на самом деле.
— Допустим, она приняла нашу точку зрения. Что дальше?
— Можно будет надеяться, что в один прекрасный день этой войне настанет конец, — размышляла Бетани. — Кто знает, вдруг нам удастся договориться с нашими шестилапыми зверюшками?
— А если нет?
— В таком случае нам придется их уничтожить.
Бетани и Дрейк гуляли по пляжу до наступления темноты. Но солнце зашло, и потянуло холодом, и они вернулись к себе в бунгало. Дрейк первым заметил в проволочной корзине рядом с телефоном конверт с красной маркировкой «срочно».
— Что там? — спросила Бетани, когда он, разорвав конверт, вытащил оттуда тонкий бумажный листок.
Ричард быстро пробежал глазами послание.
— От адмирала Гоуэра. Извини, дорогая, но мы уезжаем прямо сейчас.
— Но почему? Что случилось?
— Гоуэр считает, что там у них какие-то проблемы с переговорами. Последние два дня земляне уклоняются от прямых ответов на любые вопросы. По столице прошел слушок, будто Галактический Совет все-таки не даст согласия на операцию по снятию блокады Айзера!
Глава 26
Филипп Уолкирк встретил молодоженов в аэропорту Мехико. Близилась полночь, и в зале аэровокзала, за исключением горстки ночных пассажиров, было пусто.
— Что случилось? — спросил Дрейк, как только они с Бетани сошли с трапа самолета, доставившего их назад из Акапулько.
— Я не совсем уверен, капитан. До прошлой среды дела шли гладко. Проводились ежедневные совещания, и, как мне казалось, нам удалось добиться взаимопонимания в том, что касается операции в системе Айзер. Затем меня направили в Вашингтон отвечать на вопросы по антирадиационным экранам. Не успел я вернуться, как меня окружили встревоженные члены нашей делегации — им показалось, будто земляне больше не проявляют должного интереса к нашим проблемам. Причем на первый взгляд вроде бы и не к чему придраться. Просто они стали какими-то вялыми, безучастными, не то что раньше. Кроме того, на последних заседаниях отсутствовали кое-кто из ключевых персон.