Машина выехала с серпантина на трассу с односторонним движением. Джонс повернул на топливную станцию, которая была достаточно удачно расположена неподалёку, видимо как раз для дозаправки перед более интенсивным движением в пути. Вернувшись в машину он включил музыку в стиле «Tech-House» и прибавил скорости по односторонней прямой.
— Ты не собираешься спать? — предусмотрительно спросил он Фрею.
— Не знаю, пусть играет пока. Если усну — сделаешь потише. Поехали!
Кроссовер с характерным драйвом от доносившихся ритмов электронной музыки из салона довольно уверенно удалялся куда-то в темноту, унося с собой непревзойдённый эффект иллюминации габаритных огней и передних фар, разрезающих тёмное пространство далеко перед собой. Это было лето две тысячи тридцать третьего года. Двое русских офицеров возвращались из путешествия по Европе к своим друзьям в Крым, чтобы вместе продолжить свой отпуск перед новой миссией программы «Polar Navigation» в Антарктиде.
ГЛАВА II. КРЫМСКАЯ ВИЛЛА
Ранним утром машина Джонса въехала на грандиозное по своей масштабности инженерное творение, которое возвышалось над уровнем моря на высоту в тридцать пять метров, а впереди ещё простиралось на семнадцать километров пути среди непревзойдённого морского пространства и яркого голубого неба, освещённого утренним солнцем. Всё вокруг было неописуемо чисто и прозрачно, чувства необъятной свободы парило в воздухе и пространстве. Казалось, что это всё происходит на какой-то другой планете в далёком будущем. В такое время, не зависимо от сезона, количество машин было незначительным и это создавало ещё больше свободы в ощущениях окружающего пространства и атмосферы. Несомненно, Крымский мост имени Путина поражал своей красотой и фундаментальностью, оставляя глубокое впечатление в сознании любого человека.
Джонс не стал будить Фрею, она мирно спала на переднем пассажирском сидении и он не хотел специально тревожить её в этот раз, так как потом им всё равно предстоял ещё путь через мост обратно. При виде моря у Джонса внутри возникал ещё один особый ажиотаж: ему хотелось поскорее попасть на пляж, окунуться в море, купаться, плавать, загорать и радоваться солнцу. В голове проскакивали совсем уже сумасшедшие мысли о том, что можно было бы остановить машину и прыгнуть в море прямо сейчас отсюда, с края моста, а потом поплыть в бесконечно синюю бирюзовую даль к горизонту, туда, где море и небо соединяются друг с другом в ровную линию, едва заметную сквозь дымку утреннего тумана.
Температура над поверхностью воды в море с утра была невысокая. Солнце ещё не успело нагреть воздух, остывший за ночь. Джонс чуть-чуть опустил водительское стекло. В салон начал прорываться тонкий холодок с характерным запахом моря. В этот момент Джонсу очень захотелось оказаться на месте Фреи на пассажирском сидении, высунуться в полностью открытое окно и наблюдать за нестандартным движением пейзажа за мостом относительно скорости движения внутри него, вдыхая аромат морского воздуха и глядя в бесконечно глубокое небо.
Джонс вёл машину с мыслями о том, что сегодня им ещё предстоит встретиться со своими друзьями, Акселем и Кэтрин, что они обязательно отметят это: будут жарить мясо, пить вино, рассказывать друг другу разные истории, делиться новостями, шутить и смеяться вместе, и всё это ещё больше вдохновляло его, подталкивая к новому дню. Прокручивая в голове эти мысли, на середине моста он вдруг осознал, что для него не было бы ничего прекраснее из возможного, как только также поселиться здесь.
— Плохо, что Фрэя спит, — подумал он про себя, — неплохо было бы поделиться друг с другом мнениями по этому поводу, ведь мост однозначно играл во всём этом немаловажную роль.
Вдали за пеленой тумана начали более чётко проявляться очертания объектов на другом берегу. От места выезда с моста до места, где находился коттедж Акселя и Кэтрин, было ещё около двадцати километров на юг по побережью. Он располагался неподалёку от посёлка Героевка, известного своей военной славой времён Второй Мировой Войны. Здесь в 1943 году произошёл первый и самый главный удар по немецко-фашистским береговым укреплениям с моря. Это сражение за взятие высоты на побережье было отмечено в истории фатальным героизмом и масштабным кровопролитием со стороны Советской Армии. Советские солдаты форсировали берег на протяжении нескольких дней, используя довольно примитивные катера с установленными на них среднекалиберными орудиями. Против них в точке основного удара по дислокации немецких позиций был построен полномасштабный дот на самом верху сопки с несколькими пулемётами. Толщина его железобетонных стен могла запросто выдерживать попадания крупнокалиберных снарядов больших военных кораблей. От края берега, где начиналось море, до основания, достаточно крутого для обычного подъёма пешком, склона сопки было около ста метров. Поэтому подплыть катеру к берегу для возможной высадки десанта, не говоря уже о том, чтобы добраться живым до укреплений фашистов, было практически невозможно. Очень много людей погибло прямо в воде, не доплывая до берега. Но всё-таки в результате этой атаки Советским солдатам удалось форсировать берег, взять эту высоту, уничтожив немецкие укрепления и совершить переломный момент в начале общей военной операции по освобождению Крыма.