— Держи меня в курсе, Джорджи, — сказал Рональд и отключился.
В бильярдную зашла его супруга.
— Что-нибудь серьезное, дорогой? — спросила она настороженным тоном.
— Да, Нэнси, серьезнее не бывает — в России только что пытались убить Романова.
— И что, у них это получилось?
— По предварительным данным нет… помнишь, наверно, что у нас тут творилось после выстрелов в Далласе?
— Помню… — Нэнси села на диванчик и достала пачку Лаки-Страйк, — мне тогда 30 лет всего было… а тот стрелок, как его…
— Освальд, — подсказал Рейган.
— Да, Освальд, несколько лет в России прожил, и жена у него русская была… красивая, кстати.
— Будет грустно, если у этих покушавшихся на жизнь Романова вдруг найдутся американские ниточки…
— А к этому точно не приложили руку наши ребята? — уточнила Нэнси.
— Скажи, я часто тебе врал? — поставил прямой вопрос Рональд.
— Бывало, конечно, — не стала кривить душой она, — но в последние лет десять вроде бы нет.
— Так вот — даю тебе честное слово, что наши ребята здесь никак не замешаны.
— Дай-то бог, дай-то бог, — пробормотала Нэнси, но тут затрезвонил телефон.
— Извини, дорогая, государственные дела, — быстро сказал Рейган, и супруга немедленно вышла из комнаты.
Глава 2
Степанакерт, склон горы напротив здания обкома
— Лежать и не дергаться, тогда останешься живой! — раздался громовой голос, усиленный мегафоном.
Рашид притулившийся за большим камнем, отделявшим его от этого голоса, уже давно все понял и из двух зол выбрал меньшее.
— Лежу и не дергаюсь, — ответил он в ту сторону, откуда спрашивали.
— Оружие выкинь в сторону, — продолжил голос уже более спокойным тоном, — а сам вставай и руки держи, чтоб мы их видели.
Из-за камня вылетел сначала Стечкин, потом две гранаты типа РГД-5 и наконец длинный красивый кинжал.
— Встаю, не стреляйте, — сказал Рашид и медленно поднялся во весь рост.
К нему короткими перебежками приблизилось двое бойцов в камуфляже и с такими же Стечкиными наизготовке. Один остановился возле Ахмеда, опустился на колено, проверил пульс на шее. Потом на всякий случай забрал у него снайперскую винтовку и встал во весь рост.
— Этот двухсотый, — сообщил он напарнику, тот кивнул и скомандовал Рашиду лечь лицом вниз.
Потом он аккуратно, но сильно связал ему руки за спиной и обшарил карманы — ничего там не обнаружил и поднял Рашида за шиворот.
— Артем, — напомнил ему напарник, — действуем по схеме три.
— Я помню, — отозвался первый спецназовец, — отойди за тот камень и не мешай.
А Рашид тем временем глядел на бойца злыми глазами и ругался на узбекском языке.
— Ты думаешь, я не пойму, — ласково улыбнулся ему боец, — я у вас в Фергане два года прослужил. Так что давай переходи на русский.
— Ничего я тебе не скажу, — зло бросил Рашид, — даже не надейся.
— Скажешь, — все так же ласково ответил боец, — меня, кстати, Артемом зовут, а тебя как?
— Ибрагимом, — быстро соврал тот.
— Скажешь, Гимчик, все выложишь, как на ладони — сюда смотри.
И Артем вытащил из потайного кармана шприц и ампулу с ядовито-розовой жидкостью.
— Угадай, что это?
— Химка наверно, — озадаченно сказал Рашид, — или винт.
— Не угадал, — ответил Артем с хитрой улыбкой, — это скополамин… слышал что-нибудь про него?
— Нет, — хрипло отозвался тот.
— Сыворотка правды, если на понятном языке говорить. Сейчас вколю тебе пять кубиков, и ты все выложишь. И что знаешь, и что не знаешь.
— Врешь ты все, — хрипло продолжил террорист, — нет таких препаратов.
— Есть, — уверенно сказал Артем, — но понимаешь, в чем вся загвоздка…
— В чем? — попался на его удочку Рашид.
— Дозировка его очень индивидуальна — чуть меньше вколешь, клиент не колется, а чуть больше — копыта отбрасывает после часа в страшных мучениях. Подобрать точное значение очень трудно… но тебе я, так и быть, вколю максимальную дозу, чтобы ты вывалил всю подноготную, а потом скончался в корчах. Нравится такая перспектива?
— Нет, — мигом вылетело из него.
— А тогда расскажи все, что знаешь — даю гарантия, что в этом случае до суда ты точно доживешь.
— Слово офицера? — уточнил Рашид.
— Именно, слово капитана Советской армии.
И в следующие полчаса Рашид Мамедов, так его звали в советском Узбекистане, раскололся, что называется, до самой жопы. А еще через полчаса капитан Зубань доставил его в Степанакерт и передал с рук на руки своему командиру, майору Дербеневу. А тот доложил все обстоятельства лично Григорию Васильевичу Романову, который проходил курс интенсивной терапии в областной больнице имени товарища Семашко.