Не лучше обстояло дело с главным огневым средством того времени — тяжёлой артиллерией. Русская промышленность дала фронту 602 тяжёлых орудия, а за рубежом было закуплено 907. Снарядов калибром 152–305 мм Россия произвела 25 176 против 85 370, поставленных партнёрами. Но и с учётом импорта к концу войны «русская армия в отношения снабжения ею тяжёлой полевой и тяжёлой артиллерией была достаточно оборудована только на Кавказском фронте, т. е. для борьбы с турками. По сравнению же с немцами и австро-венграми мы были в два раза слабее» (Н. Головин. «Военные усилия России в Мировой войне», т. 2, стр. 33, Товарищество объединённых издателей. Париж. 1939).
Если вспомнить, что основная масса тяжёлых орудий Германии находилась на Западном фронте, картина получится ещё более удручающая. Совсем плохо обстояли дела и с автотранспортом. По данным Головина, русская армия к осени 1917 года имела 7510 автомобилей, и пределом мечтаний командования было доведение автопарка через год до 14 тысяч машин. В то время как «отсталая» Франция в 1918 году имела на вдвое меньшую армию 90 тысяч автомобилей.
По военному производству наших союзников и противников Головин цифр не приводит, но их более чем достаточно в других исследованиях. Например, возьмем работу Григория Шигалина «Военная экономика в Первую мировую войну». Из неё видно, что промышленность Германии в 1914–1918 гг. дала армии 280 тысяч пулемётов — в 10 раз больше, чем российская, а «отсталой» Франции — более 300 тысяч. Орудий в Германии было произведено более 64 тысяч, а во Франции — свыше 23 тысяч. Вроде бы всего в полтора больше, чем в России (15 031 орудие по Головину), но на вдвое менее многочисленную армию. При этом французские солдаты получили свыше 6 тысяч тяжёлых орудий и 290 миллионов снарядов, соответственно в 10 и 4 раза больше, чем дала российская промышленность. Самолётов Германия выпустила 47 300, Франция — 52 146, Россия — всего 3409 (в подавляющем большинстве зарубежных марок и с импортными моторами, своих авиадвигателей русские заводы собрали всего 1408 штук).
Не случайно Мединский, опровергая «миф» об отсталости российской промышленности в начале XX века, всячески стремится избегать конкретных цифр, заменяя их сплетнями, байками и пафосными тирадами. Но результат неминуемо будет тот же, что и в советские времена — новые анекдоты и нигилистический отказ верить в российский приоритет в каких-либо научно-технических достижениях вообще.
Мединский — Фоменко сегодня!
Создателей клинической «Новой Хронологии» Носовского и Фоменко думский профессор не любит и периодически обличает, но это явно от зависти, потому что сам он тасует исторические события, передвигает страны в пространстве, перемещает персонажей во времени и меняет их досье не хуже конкурентов, посмевших оказаться более известными. Убитый в 1015 году один из первых русских святых, ростовский князь Борис Владимирович, в нашем мире перед этим ходивший на печенегов, но не встретивший их, у Мединского побеждает степных кочевников. Венгерского полководца Фильния побеждает Мстислав Удалой, а не Даниил Галицкий, как в нашей реальности, где Мстислав разбил будущего венгерского правителя Хорватии — Коломана. После Куликовской битвы татары ни разу не решались встречаться с русскими в чистом поле, а значит, множество сражений, включая поражения московского князя Василия Тёмного под Суздалем 7 июля 1445 года и разгром крымского хана Девлет-Гирея при Молодях 30 июля — 2 августа 1572 года, из истории вычёркивается. Богдану Хмельницкому приписывается разрыв с Москвой, имевший место при его преемниках. Покойный петербургский митрополит Иоанн превращается в Сергия. В командующие всей русской армией на Балканах в 1878 году прорывается Михаил Скобелев. Оберштурмфюрер СС Штирлиц, он же полковник сталинской госбезопасности Исаев, зачисляется в ряды либералов. Венгры во время революции 1848–1849 гг. борются против самоопределения чехов, которые не жили на их территории и с которыми они не граничили…
Всё это можно списать на небрежность, но автор не ограничивается описками, а врёт длинно и цветисто. Вот как, по его мнению, была придумана известная солдатская песенка «Мальбрук в поход собрался…»: