– Бывает все. Может, и Исполнитель приложил руку. А может, действительно случайность.
– Тогда бог играет за нас, – произнес я без тени иронии.
– Вот в это я верю, – кивнул Ломакин. – Что всевышний дает нам шанс…
– Почему наши временные арабские партнеры просто не передадут нам второй пеленгатор?
– А потому что он бесполезен. Кодировал доступ к бомбе Перевозчик. И хозяева этой банды просто не знают кода доступа. И перебор цифр не поможет – при третьей неудачной попытке пеленгатор просто перестает отвечать.
– Не, ну всякие страшилки слышал, но чтобы так все заморочено было… – со смесью озадаченности и восхищения произнес я.
– Я предупреждал.
– Итак, у нас терроргруппа, вышедшая из-под контроля. Грязная бомба. И перспектива удара. Есть еще чем удивить?
– Уж не сомневайся. Сюрпризов у меня хватает… Исполнитель, который сейчас держит руку на ядерной кнопке, не кто иной, как Марид.
– Бешеный Марид? – изумился я.
– Он самый. А Дублер – это Вакиль, его правая рука еще по войне в Ичкерии.
– Вакиль? Покровитель?
– Он самый.
– Фильм-ужастик был – «Иногда они возвращаются».
– Они никуда и не уходили.
Бешеный Марид – один из самых таинственных и жестоких террористов на планете. Фанатик беспощадного джихада до последнего неверного. Лучше исполнителя для такой грязной работы не найти.
– Марид. Ничего у нас на него нет, – посетовал я. – Может, его хозяева помогут? Пусть передадут поисковую информацию на него. Или они так далеко не пойдут на сотрудничество?
– Пойдут. Только они ничего не знают. Единственной связью с ним был Вакиль. Но тот, связанный клятвой, ничего не говорил о нем даже хозяевам.
– О, господи. Тысяча первая сказка Шахерезады… Какие еще сюрпризы остались?
– Да немного, – успокоил генерал. – В Кручегорском ИВС сидит один субъект, который подозревается в убийстве Вакиля.
– И что за добрый человек его кончил?
– Кузьма Долгоносов. Живет в Волгограде. Имеет какой-то бизнес. В общем, стандартный обыватель. Но есть интересное обстоятельство – он проходил срочную службу на Кавказе во Вторую Ичкерскую кампанию.
– Все интереснее… Выпускать его нельзя, – сказал я. – Как действуем?
– Ты назначаешься вторым координатором операции «Фукусима».
– Первый – вы.
– Я. Вылетаешь через три часа в Кручегорск. Посидишь с этим Кузей в камере, познакомишься. Установишь психологический контакт. Отработаешь его на связь с террористами. В средствах не стесняйся, слишком много стоит на кону… В камере тебе помогут двое наших агентов-камерников, они в Кручегорске отработали по одному фигуранту, так что очень удачно закрепились в изоляторе. Тебе в помощь придается техническая группа. Своих людей задействуешь в полном объеме. Если нужна помощь – любые ресурсы в твоем распоряжении. Без ограничений. Ясно?
– Яснее ясного.
Ломакин вытащил из стола папку с авиабилетами и необходимыми бумагами. Пододвинул ко мне ноутбук, где имелась информация по операции «Фукусима».
– Тебе час на знакомство, – сказал он. – Потом вылетаешь…
Внедренческая легенда у меня была железная. Мне в один из приездов в Кручегорск пришлось поставить на место тамошнюю уголовную шушеру. И теперь это явилось основанием для моего задержания – якобы кавказские бандиты признаны потерпевшими от моего произвола. Так что в ИВС мне надлежало заехать на железобетонных основаниях.
Что я вскоре и сделал. Ну а дальше получилось как получилось. Познакомился с фигурантом. Дал согласие на то, чтобы выпустить его из камеры. В результате он сделал ноги. А я ощущал себя полным идиотом. Ведь можно было бы избрать Долгоносову меру пресечения в виде заключения под стражу. Можно было на выходе из тюрьмы взять его под белы ручки и отвезти в укромное место, где выбить все, что он знает и не знает, – методика отработанная, мало кто мог ей противостоять. А я его отпустил. Сам! А дураком ощущать себя очень неприятно!
Я предавался терзаниям и воспоминаниям на съемной двухкомнатной квартире в блочной девятиэтажке спального района на окраине Кручегорска. При выездах в хорошо знакомые города я никогда не останавливался в одном месте, ибо бережного бог бережет. Вот и сейчас подобрал жилище на последнем этаже, исходя больше из соображений безопасности. Здесь была пожарная лестница, чердак над головой, внизу – переплетения дворов, гаражи, промзона и даже конечная станция метро в километре от меня. Все идеально подходит на случай, если придется пробиваться с боем и уходить огородами. И еще здесь достаточно многолюдно, чтобы на тебя никто не обращал внимания.