То есть я в них тоже заинтересована. Я отмеряю строго дозированную улыбку, получаю в ответ их улыбки, гораздо более теплые и искренние, чем моя, и иду дальше, получив в качестве расплаты легкий укол совести.
Из ресторана, расположенного во дворе, мне машет рукой Илья — его хозяин. Я машу в ответ и иду дальше. К Илье мы иногда заходим поздно-поздно ночью, когда идем домой. Он отпаивает нас, уставших, чаем с чабрецом. Интересно, кто отпаивает его?
За рестораном Ильи находится офис моей бывшей компании. Я вспоминаю об этом по таким вот утрам, но уже почти без боли. Свежие рубцы затянули мою рану, и она лишь слегка зудит и чешется.
Возле арки живет женщина в шляпе. У нее длинная юбка, румяные щеки, несколько клетчатых сумок, в каких возили товар челноки, и офисный стул. Раньше его не было, и она спала сидя на своих сумках. А потом, видимо, кто-то подарил, и теперь она спит сидя в директорском стуле с высокой спинкой. Иногда она улыбается и разговаривает с кем-то невидимым. Иногда уходит ночевать на соседнюю полянку, на траву. Наверное, в эти ночи ей кажется, что она уехала за город, на дачу. Много раз я видела, как она кушала из ланч-бокса. Кто ее кормит, я не знаю. Несколько раз она делала маникюр. Пилочкой, которая, видимо, у нее всегда при себе. Женщина в шляпе — очень культурный бомж. Я с ней никогда не разговариваю и никакого участия в ее судьбе не принимаю, но когда она исчезает на пару дней — начинаю беспокоиться и искать. Найдя на соседней лужайке, успокаиваюсь.
Но это случается редко, обычно она на своем месте — возле арки.
Арка — последний оплот покоя, дорога Малого Гнездниковского — пограничная полоса между домашней безмятежностью и лихорадкой мегаполиса. Через арку выхожу в Малый Гнездниковский переулок и сразу же, вдруг, без предупредительных выстрелов попадаю в городскую суету. Мечутся клерки в поисках недорогого и качественного бизнес-ланча, размахивают руками прорабы, руководящие ремонтом фасада соседнего здания, машины тычутся в плотные ряды других машин как слепые котята, в тщетной попытке припарковаться. Ишь, быстрые какие! А два-три кружочка не хотите сделать, прежде чем найти для своего автомобиля полтора квадратных сантиметра?
Моя безмятежность стремительно улетучивается, и, перейдя дорогу, я превращаюсь в директора ресторана. Кажется, я уже почти привыкла к этому факту.
Интересно, какую картину видит Серж, идя тем же маршрутом через полчаса?
Наш маленький переулочек — это то место, где все самое важное в моей жизни. Здесь я работала раньше в любимой компании. Нашла свой ресторан. Познакомилась с Сержем. Живу, причем квартира нашлась сама, без усилий с моей стороны. Место силы. Наверное, это та база, на которую мы когда-то приземлились, и некая незримая пуповина нас связывает.
Первое сербское слово, которое я выучила, — мачкица — маленький котенок, только женского рода. Я переписываюсь по «мылу» с сестрой Сержа, Оливерой, разговариваю по телефону с его мамой, которая совершенно счастлива, что сын наконец решил жениться, и слушаю сербскую музыку с его друзьями. Мои друзья его любят и, когда едут ко мне в гости, спрашивают, на месте ли Серж. Я уже не понимаю, к кому они приходят. Мы вместе весь день на работе и вместе с нее возвращаемся темным двором с перемешанными, блестящими в свете луны лужами. Все свободное время мы ругаемся, миримся, обнимаемся, разговариваем и строим маркетинговые планы. Когда я плачу из-за работы, он говорит мне:
— Не сдавайся, идем дальше.
Когда он злится и орет на меня, моего партнера и весь персонал ресторана, я обнимаю его и говорю:
— Киса моя, все хорошо. Ты самый лучший ресторатор, шеф-повар и мужчина.
Во сне он по-прежнему прижимает меня так, что мои ребрышки рискуют сломаться. Словно боится, что я убегу.
— Я искал тебя много лет, — говорит он мне с сильным акцентом. — Ты специальная женщина. То есть рожденная специально для меня.
«Я ждала тебя много лет, — думаю я. — Ты специальный мужчина. Тебя разыскали и прислали специально для меня». Но вслух ничего не говорю. Он и так считает меня сумасшедшей.
Эпилог
Я придумала новый бизнес. По-моему, я гений! До такого еще никто не додумался. Это нечто. Серж, усвоив мою мысль, сказал, что я и так умственным здоровьем не отличалась, а теперь окончательно рехнулась. Но меня его скепсис не испугал, я продолжаю думать, что меня посетила отличная идея. Не знаю, правда, хватит ли у меня когда-нибудь духу ее реализовать.