Страх гнетет людей.
Нерон
Хочу повиновенья!
Сенека
Справедливым будь!
Нерон
Мое решенье…
Сенека
С общего согласья лишь
Действительно.
Нерон
А меч на что?
Сенека
Избавь нас бог!
Нерон
Так что ж, терпеть и дальше покушения,
Не мстить, стяжать презренье, пасть от рук убийц?
Ни Плавт, ни Сулла ссылкою не сломлены;
Их ненависть упорная пособников
Злодейству ищет, чтобы умертвить меня,
А в городе по-прежнему к изгнанникам
Сильна любовь, и в ней-то все надежды их.
Они мне подозрительны — так пусть умрут!
И к теням пусть уйдет жена постылая
За братом вслед. Пусть все, что вознеслось, падет.
Сенека
Прекрасно между славных самым славным быть,
Щадить отчизну, миловать униженных,
Не распаляться гневом, избегать резни,
Дать мир земле и веку своему покой.
Вот в небо верный путь, вот доблесть высшая.
Отец отчизны, Август,[314] первый тем путем
Достигнул звезд и богом, всюду чтимым, стал,
Хоть через все превратности войны его
Гнала судьба и по земле и по морю,
Пока не одолел он всех врагов отца.
Тебе же покорилась без борьбы судьба,
Легко вручив тебе бразды правления,
Моря и земли воле подчинив твоей.
Благоговейное согласье общее
Убило зависть; и сенат и всадники —
Все за тебя; моленью плебса вняв, отцы
Признали миротворцем и судьей тебя
Над всей землей; священный титул дан тебе
Отца отчизны; чтобы ты хранил его,
Желает Рим; тебе он вверил граждан всех.
Нерон
То дар богов, что Рим мне в рабство отдался
С сенатом вместе, что смиренно римляне
Из страха, против воли, в ноги пали мне.
Щадить опасных цезарю и родине
И знатных родом граждан? Вот безумие,
Когда довольно слова мне, чтоб все, кого
Подозреваю, сгинули. Брут поднял меч,[315]
Чтоб своего зарезать благодетеля.
В бою непобедимый покоритель стран,
Вождь, в почестях с Юпитером сравнявшийся,
Сам Цезарь пал злодеев-граждан жертвою.
О, сколько Рим, терзаемый раздорами,
Тогда своей увидел крови пролитой!
Благочестивый Август, добродетелью
Стяжавший небо, граждан благороднейших
Немало истребил, занесши в списки их,
Хоть от родных пенатов разбрелись они
По всей земле, оружья трех мужей страшась.[316]
На рострах[317] были выставлены головы
Убитых, и оплакать их не смел сенат,
Не смел стенать на оскверненном форуме,
Где кровь из шей текла по каплям черная.
Но тем кровопролитие не кончилось:
Зверей и хищных птиц Филиппы мрачные
Кормили долго; в море Сицилийское
Шел римский флот на гибель флоту римскому.[318]
Мир трепетал, увидев силы двух вождей;
Но вот один, разгромленный в сражении,[319]
Стремится к Нилу, чтобы там конец найти,
И снова кровью полководца римского
Земля Египта напилась нечистая,
Две тени скрыв.[320] Тут долго бушевавшая
Гражданская война погребена была.
Усталый победитель спрятал свой клинок,
От крови ржавый. Страх опорой власти стал.
Мечи и верность войск хранили цезаря,
А благочестье сына богом сделало
Его по смерти, храмы даровав ему.
Ждут звезды и меня, коль все враждебное
Я сам успею истребить безжалостно
И дому дать опору, народив детей.
Сенека
Божественным потомством дом наполнит твой
Дочь бога, украшенье рода Клавдиев,
Юнона, ложе с братом разделившая.
Нерон
Нет, я не верю дочери развратницы,
К тому ж и чужд я был всегда Октавии.
Сенека
Но разве можно верить иль не верить ей?
Она юна, стыдливость в ней сильней любви.
вернуться
315
вернуться
316
вернуться
317
вернуться
318
вернуться
320