Хор
Эдип
Хор
Эдип
Хор
Эдип
Хор
Эдип
Хор
Эдип
Хор
Эдип
Хор
Входит Тиресий.
Эдип
Тиресий
Эдип
Тиресий
Эдип
Тиресий
Хор
Тиресий
Эдип
Тиресий
Эдип
Тиресий
Эдип
Тиресий
Эдип
Тиресий
Эдип
На клятву клятвенно отвечу, царь:
Не убивал я Лая и убийцу
Бессилен указать; но в помощь делу
Виновного объявит Аполлон.
Ты судить верно. Но богов принудить
Никто не в силах против воли их.
Скажу другое, лучшее, быть может.
Хотя б и третье, — только говори.
Тиресий-старец столь же прозорлив,
Как Аполлон державный, — от него
Всего ясней, о царь, узнаешь правду.
Не медлил я. Совету вняв Креонта,
Я двух гонцов подряд послал за старцем
И удивлен, что долго нет его.
Но есть еще давнишняя молва…
Скажи, какая? Все я должен знать.
Царя, толкуют, путники, убили.
Слыхал я; хоть свидетеля не видел.
Но если чувствовать он может страх,
Твоих проклятий грозных он не стерпит.
Кто в деле смел, тот не боится слов.
Но вон и тот, кто властен уличить:
Ведут богам любезного провидца,
Который дружен с правдой, как никто.
О зрящий все Тиресий, что доступно
И сокровенно на земле и в небе!
Хоть темен ты, но знаешь про недуг
Столицы нашей. Мы в тебе одном
Заступника в своей напасти чаем.
Ты мог еще от вестников не слышать, —
Нам Аполлон вещал, что лишь тогда
Избавимся от пагубного мора,
Когда отыщем мы: цареубийцу
И умертвим иль вышлем вон из Фив.
И ныне, вопросив у вещих птиц
Или к иным гаданиям прибегнув,
Спаси себя, меня спаси и Фивы!
Очисти нас, убийством оскверненных.
В твоей мы власти. Помощь подавать
Посильную — прекрасней нет труда.
Увы! Как страшно знать, когда от знанья
Нет пользы нам! О том я крепко помнил.
Да вот — забыл… Иначе не пришел бы.
Но что случилось? Чем ты так смущен?
Уйти дозволь. Отпустишь, — и нести
Нам будет легче каждому свой груз.
Неясные слова… Не любишь, видно,
Родимых Фив, когда с ответом медлишь.
Ты говоришь, да все себе не впрок.
И чтоб со мной того же не случилось…
Бессмертных ради, — зная, не таись,
К твоим ногам с мольбою припадаем.
Безумные! Вовек я не открою,
Что у меня в душе… твоей беды…
Как? Знаешь — и не скажешь?
Нас предать замыслил ты и погубить свой город?
Себя терзать не стану, ни тебя.
К чему попрек? Я не скажу ни слова.
Негодный из негодных! Ты и камень
Разгневаешь! Заговоришь иль нет?
Иль будешь вновь упорствовать бездушно?
Меня коришь, а нрава своего
Не примечаешь — все меня поносишь…
Но кто бы не разгневался, услышав,
Как ты сейчас наш город оскорбил!
Все сбудется, хотя бы я молчал.
Тем более ты мне сказать обязан.
Ни звука не прибавлю. Волен ты
Пылать теперь хоть самым ярым гневом.
Я гневаюсь — и выскажу открыто,
Что думаю. Узнай: я полагаю,
Что ты замешан в деле, ты — участник,
Хоть рук не приложил, а будь ты зряч,
Сказал бы я, что ты и есть убийца.