Но это будет несколько опосля, а пока мероприятие ещё не закончено. Дело шло к развязке — аулетриды снова выстроились в прежнем порядке — типа, в очередь, а наставницы сгрудились у горшка с чем-то непонятным и что-то там перемешивали.
— Розыгрыш испытаний аулетридам, — пояснила гортинка.
— Будут подходить по очереди и тянуть жребий?
— Если бы! Наставницы за них будут тянуть, и что им нужно, то и вытянут — как мне в мой выпуск немощного старика вытянули. Вот увидишь…
Так оно и оказалось. Выходит первая, блондинка-фиванка, останавливается в трёх шагах от наставниц, те вытягивают, главная подзывает её поближе, что-то объясняет ей и показывает вглубь толпы, та не то, чтоб сильно обрадована, но и не опечалена.
— Ей указали, кого она должна соблазнить, — прокомментировала Меропа, — Кого-то из достаточно придирчивых, так что задание не из лёгких, но выполнимо.
Выходит вторая, с ней процедура повторяется с аналогичным результатом, она довольна. Третья — спартанка, вытягивают для неё, объявляют — та раздосадованно топает ногой и бьёт себя ладонью по бедру, чуть ли не в слёзы, и остальные аулетриды глядят на неё сочувственно.
— Ну, что я тебе говорила? Ей вытянули верный провал! Видишь, ей даже не показывают никого!
— И что это означает?
— Так бывает только тогда, когда задание — соблазнить кинеда. Любого, по её выбору, но чтоб было достоверно известно, что он — кинед. Вот как раз этого задания я и боялась для массилийки…
— А кто такие эти кинеды?
— Любители мальчиков…
— Мыылять! Ну, попала девка как кур во щи! — охарактеризовал я ситуёвину по-русски, и перевести ей на греческий критянка не попросила.
Четвёртой тоже не самый приятный вариант достался, но не провальный.
— Старика ей поручили, — сообщила мне спутница, проследившая взглядом за указующим жестом наставницы, — Но не такого дряхлого, как мне — противно, конечно, придётся пересилить себя, но должна справиться. А теперь — облапь-ка меня покрепче, да поувлечённее, и не туда смотри, а на меня…
Пятой была массилийка, из-за которой мы и затеяли весь этот спектакль, и ради такого дела я даже в вырез ниже пояса к Меропе рукой залез.
— Отлично сработали! Тебя ей показывают! Ну-ка, взгляни на неё мельком, а потом меня поцелуй и облапь поразвратнее!
— Могут передумать?
— Не должны бы, раз «выпавший» жребий уже объявлен, но мало ли что…
Инструктируемая как раз высматривала меня, когда я, бегло «заценив» её, снова переключился на свою спутницу, едва не задирая ей подол пеплоса. Я ощутил осторожное прощупывание эфирки — деваха оценивала шансы на успешность своих магических чар.
— Скисла! — заметила гетера, — Теперь меня глазами прожечь норовит как врага — вот и помогай таким после этого, хи-хи! — я раздул эфирку, прикрыв и её, потому как эфирку массилийки тоже заценить успел — сильна, чертовка! Если таковы же были и те средневековые ведьмы — млять, можно тогда понять и тех средневековых инквизиторов!
Шестая, как и ожидалось, получила нормальный вариант, аналогичный двум первым. Собственно, по мнению гортинки, и четвёртой наставницы «вытянули» старика исключительно «для приличия» — чтоб не так резко бросалось в глаза явное заваливание СЛИШКОМ перспективных спартанки и массилийки.
На этом фиктивном розыгрыше выпускных испытаний, вообще-то говоря, и заканчивалась культурная программа смотрин свежего пополнения гетер. Удалились с пением хвалебного гимна в честь Афродиты получившие свои задания аулетриды, удалились вслед за ними и их подставницы… тьфу, наставницы, гулко ударил бронзовый гонг, и с края площади раздались восторженные вопли — это толпа коринфских гегемонов хлынула к храму, спеша принять участие в служении богине через многострадальные передки второсортных гетер и храмовых жриц-иеродул.
— Скорее! — поторопила гортинка, — Здесь сейчас будет не продохнуть!
Мы устремились к ступеням храма, на которых и полагалось послужить богине, стремясь попасть первыми — я резко вырвался вперёд и буквально выдернул критянку на буксире так, что у той глаза на лоб полезли. Млять, сразу видно, что не выстаивали эти античные греки в советских очередях и не штурмовали битком набитые дражайшими согражданами советские автобысы и электрички! Но сориентировалась она быстро — выбрала местечко почище, уселась поудобнее почти на краешек, задрала подол пеплоса, откинулась назад, опёрлась на локти и раздвинула ноги:
— Пристраивайся!
На каменюках, конечно, смак совсем не тот, но она мне помогла — ага, своими нутряными мышцами, пускай и ни разу не чемпионскими, но тоже тренированными, и вышло очень даже неплохо…
— Нет, в меня! Всё должно быть по-настоящему! — гетера обхватила меня ногами, не давая вытащить «инструмент», да с такой силой, что пришлось в натуре кончать в неё, — Вот так… Таков обычай… А теперь — посторонись-ка!
Только я последовал доброму совету, как эта оторва — ага, исключительно нутряными мышцами — «выплюнула» из звизды всё, что я ей туда впрыснул. Читал в своё время и про такой ихний профессиональный навык, но прочитать — одно, а собственными глазами увидеть — совсем другое. Понятно, что это не для предохранения, а для понтов, но понты эффектные, надо отдать должное…
Следующим она обслужила моего шурина, вслед за ним приняла выбранного третьим испанца-охранника. Рядом ухмыляется уже «отстрелявшийся» в её подругу Гелиодору Васькин, близится к финалу Володя, готовится сменить его Серёга. А кругом рёв, гвалт, бабий визг — гегемоны дорвались до халявы. Слева в десятке шагов лаются, не поделив бабу, чуть дальше уже и дерутся, справа на таком же примерно расстоянии бабу поделили к обоюдному согласию, но своему, а не ейному, и она уже не визжит, а ревёт белугой — млять, не иначе, как производственная травма назревает. Сзади одну вообще вниз стащили, и ей явно предстоит быть пущенной по кругу…
— Ты-то куда лезешь?! Не видишь, что ли — я уже троих обслужила! — очистив нутро от «подарка» моего бодигарда, Меропа решительно одёрнула подол и встала, — Вот так-то и приходится служить Афродите тем из нас, кто не справляется с заданием и не получает высшего разряда, — она приняла от ведущей учёт жрицы медный жетон на шнурке и торжественно надела его на шею, — Уфф, хвала Афродите! Что мне теперь нужно — так это хорошая ванна!
Рядом аналогичным манером получила свидетельство о честно отработанной сексуальной повинности и Гелиодора, и мы принялись проталкиваться с обеими гетерами через царящий на площади бедлам к выходу — прямо сквозь прущую навстречу толпу всё новых и новых коринфских гегемонов. Представляю, что там вскоре будет твориться! В общем, покидали мы Акрокоринф в хорошем настроении и с твёрдым сознанием хорошо исполненного долга…
Зарулили в баню — и не «заодно и помыться», а просто помыться, потому как ни на баб уже не тянет, ни на бухло. Ну, разбавленного только винца попили исключительно для утоления жажды. Я ведь уже упоминал, кажется, что не пьют обычно на югах просто воду? Хреновая она там, так что слабенькое вино как раз и предназначено для разбавления и питья вместо воды. В общем, помылись, освежились — красота, кто понимает. Ну, не сауна, конечно, ни разу, больше турецкую напоминает. Точнее — это турецкая напоминает греческую, потому как с неё практически один в один и слизана. Но дикари, млять, ещё те — они даже мыла не знают! Гребиптяне знают, финикийцы знают — ну, не такое, как привычное нам современное кусковое, а вроде геля на оливковом масле, но во всём остальном это именно мыло, нормально мылящееся. А эти олухи царя небесного вместо мыла чистым оливковым маслом пользуются. Натрёшься им и отскребаешь его потом вместе с грязью специальной деревянной или костяной лопаточкой. Извращенцы, млять!