Дело она замыслила очень даже нехреновое — угощали они нас как-то кашей, хоть и не желудёвой, а обычной перловкой, но с таким соусом, что мы его на вкус и цвет за мясную подливу приняли, а оказался он из молотых сушёных шампиньонов. Ну, вкус мясной — это добавкой поташа обеспечивается, который из обычной золы вымывается, а питательность — таки от грибов, как ни странно. Потом Наташка нам и книжку почитать дала, перенесённую на бумагу с ейного аппарата — "Заготовки, хранение и переработка дикорастущих ягод и грибов" Кругляковой, так там в самом конце и про грибной порошок говорилось. Вся фишка тут — в резком повышении усваиваемости грибных полезностей. Из цельных грибов мы процентов десять усваиваем, не больше, потому как их клеточные оболочки наш желудок переваривает хреново, а в порошке они разрушены по большей части, и усваиваемость за счёт этого — до девяноста процентов.
Подходит Велия, и мы направляемся с ней к Фабрицию. По пути прикидываю, что бы это значило — сперва на службу к себе после обеда вызывал, а теперь как-то резко на домашний обед переиграл. Отменилось, что ли, совещание? Так не с чего, вроде бы, а без веских причин — не похоже это на босса. Супружница тоже в непонятках — и ей тоже служанка Ларит ничего не объяснила…
— Я уже и сам призадумывался, что надо было подовереннее человека к тебе послать, чтобы суть вопроса тебе передал, а тут ещё и Ларит рассказала, — объяснил сам Фабриций, когда мы пришли, — Ну и решил за обедом в курс тебя ввести. Присаживайтесь, пока там стол накрывают, мы как раз и обсудим. Я тебя, Максим, вот из-за чего вызвал. Мы последнюю пару лет уже не всех, кого попало, из Бетики вербуем, а некоторым, кто к нам просится, уже и отказываем.
— Ну так а зачем нам бестолочь, досточтимый, которую потом всё равно обратно в Бетику высылать придётся? — отозвался я.
— Но ведь люди же нужны? С Миликоном каждый год из-за них ругаемся.
— Так ведь тем, кого мы заворачиваем, и он рад не будет.
— В том-то и дело. А теперь — смотри, что получается. Какой у нас в этом году урожай, ты знаешь не хуже меня. В Бетике он, сам понимаешь, будет не лучше нашего. И как только там пройдёт слух, что у нас не голодают — представляешь, сколько народу к нам попросится? И как их вождям не отпустить их, если самим им кормить их нечем?
— Ну, мы же и на наплыв этот рассчитывали, когда планировали набивку наших закромов под завязку.
— Так и Миликон тоже на него рассчитывает, а вы тут с Хулом эти ваши жетоны зелёные зачем-то придумали и говорите, что надо людей туда посылать, чтобы смотрели и разбирались, кому дать жетон, а кому и не давать.
— Так ты ж представь себе только, досточтимый, сколько обезьян бестолковых к нам ломанётся, если их не заворотить сразу! До сих пор ведь как было? У нас не хуже, а в чём-то лучше, чем в Бетике, но не настолько же, чтобы так уж прямо и мёдом намазано. А теперь — с учётом ожидающегося у них голода — с насиженных мест сорвутся все лентяи и разгильдяи, которым придётся хуже всех. А нам такие зачем? Что здесь, что на Островах — разве такие нам нужны? Для того ли мы обратно таких высылаем или вешаем высоко и коротко, если заслужат, чтобы тут же новых таких же набрать? Если им судьба сдохнуть с голоду за свою никчемность или повиснуть на суку за воровство — пусть дохнут или висят в Бетике, а не у нас. Наши агенты там к людям присмотрятся, разберутся, кто чего стоит, и те, кто нам не нужен, зелёного жетона от них не получат.
— Вот для этого ты мне, собственно, и нужен, чтобы Миликону всё это так же просто и понятно объяснить, как мне сейчас объяснил.
Идея этих "грин-карт" принадлежала Васькину — жетон-пропуск, сверяемый стражей с образцом на всех контрольно-пропускных пунктах нашего лимеса, без которого хрен кого через них пропустят, как только поступит такая команда. Я же, въехав в суть, только одобряю и поддерживаю. Так в античной Испании никто ещё не делал, и уже хотя бы в силу этого оно должно сработать эффективно — фактор внезапности, как говорится. Ну, осеннее обострение у нас такое.
3. Лакобрижская пуща
— Рэкс! Атака! — на дичь помельче я дал бы традиционную команду "Фас!", но зубр, хоть и не матёрый ещё, а молодой — уже вполне взрослого размера и вооружённый весьма нехилыми рогами, слишком серьёзен даже для крепкого волкоподобного пса, так что мы обойдёмся без самоубийственного героизма, ограничившись имитацией "фаса".
Нам ведь что, собственно, нужно-то? Чтобы бычара бочиной к нам повернулся, открыв под выстрел убойные места. Именно это Рэкс и должен нам обеспечить, изобразив атаку и приковав к себе внимание этого рогатого пережитка плейстоценовой эпохи.