Пелопоннесский союз был организован менее жестко, демократичнее, чем Афинский морской союз. На собрании союзников каждый, даже самый маленький полис обладал одним голосом. Вступление в союз и выход из него были добровольными. Не существовало какой-либо общей администрации, общих финансов и регулярных взносов на нужды союза, за счет которых кормился бы гегемон. В эпоху великого противоборства Спарты и Афин неизвестно ни одного случая, когда бы спартанцы пользовались своим военным превосходством для установления в союзных им городах выгодных для себя политических порядков или наиболее надежных политических деятелей. Это делало Пелопоннесский союз более прочным, чем какое-либо иное военно-политическое объединение Греции.
Первенство Спарты в союзе обеспечивалось не в последнюю очередь тем, что большинство маленьких полисов, чувствовавших себя под надежной охраной Спарты, отдавали ей свои голоса, конкуренты же Афин на рынках Эллады и круга земель не видели в Спарте соперника и могли также рассчитывать на защиту ею своих интересов и выгод.
Поводы и причины войны. Поводы и причины грандиозной схватки, разделившей Элладу на два враждебных лагеря, были в древности проанализированы ее участником, историком Фукидидом. К этому анализу трудно что-либо добавить.
Первый из поводов можно было бы озаглавить «Гордыня потомков феаков». В Адриатическом море к Балканскому полуострову примыкал длинный, в форме искривленного меча остров Керкира (ныне Корфу). Обитатели Керкиры были колонистами Коринфа. Природные богатства и выгодное расположение на морских путях способствовали такому процветанию острова, что уже в 660 г. керкиряне вели войну против своей метрополии и больше не желали иметь с нею ничего общего. Именно тогда они вообразили, что Гомер вывел их предков в образе феаков, оказавших гостеприимство Одиссею, хотя по описанию «Одиссеи» остров феаков Сферия находился не рядом с родиной Одиссея Итакой, а на расстоянии многих дней плавания от нее…
На севере Адриатического моря в окружении иллирийцев, на выдающемся в море полуострове находился Эпидамн, основанный керкирянами, коринфянами и иными дорийцами. Основателем колонии был коринфянин, считавший себя, как и многие коринфские аристократы, потомком Геракла. В Эпидамне, как и во многих других греческих городах, вели борьбу демократы и олигархи. Одержав победу, демократы изгнали олигархов, а те обратились за помощью к иллирийцам и вместе с ними стали нападать на Эпидамн с суши и с моря. Тогда эпидамнийцы отправили послов на Керкиру с мольбой о помощи. Но гордые потомки феаков не вняли этой мольбе, что заставило эпидамнийцев обратиться к Коринфу, поскольку именно коринфянин возглавил предков-колонистов. Коринфяне послали в Адриатическое море флот и вступили в войну с Керкирой, в ходе которой керкиряне поначалу взяли верх (435 г. до н. э.). Потерпев поражение, Коринф целый год готовился к новому походу против самозванцев, мнимых потомков феаков, а те, уже не считая себя дорийцами, обратились за помощью к Афинам и получили от них заверение в поддержке. Перспектива вступления Керкиры в Афинский морской союз означала крушение той системы равновесия, которая удерживала Спарту и Афины от войны. Обладание Керкирой укрепляло Афины на путях в Сицилию и Италию, а также значительно увеличивало афинский военный флот кораблями Керкиры. Коринф требовал объявления Афинам войны, но Спарта, следуя своей консервативной политике, колебалась.
И Коринф начал действовать самостоятельно. Из-за его происков в 432 г. до н. э. вышел из Афинского союза один из полисов Халкидики, Потидея. Для ее защиты Афинам пришлось отправить сильную флотилию и отряд гоплитов.
Не хватало еще одного толчка, еще одного повода для войны, и он не заставил себя ждать. Соседом и давним врагом Афин был полис Мегара. Захват Эгины еще более обострил отношения между соседями. Теперь Эгина стала бельмом в глазу у Мегары, и она вышла из Афинского морского союза. Тогда Перикл объявил Мегаре торговую войну: провел через народное собрание постановление, запрещавшее мегарянам торговать в Аттике, а всем городам союза вступать с Мегарой в торговые отношения. Это было последней каплей, истощившей терпение Спарты. Таковы были поводы войны. А что касается ее причины, то ее определил Фукидид: «Афиняне своим усилением внушили опасения лакедемонянам и вынудили их начать войну».