«О фессалийские нимфы, о дщери потока! Просите
110 Все вы, касаясь брады родительской, да успокоит
Волны отец, чтобы Зевсовых чад в водах я родила.
Фтийский Пеней[316], для чего, отец, ты с ветрами споришь?
Не на ристалище мы, и нет коня под тобою.
Молви: всегда ль у тебя так ноги легки? Или только
115 Из-за меня убыстрились они? Как будто крылами
Некто тебя наделил! Не внемлет! О мое бремя,
Где сложу я тебя? Нет в теле крепости больше!
Или помедли хоть ты, Пелион[317]! Помедли, Филиры
Брачный чертог! Ведь нередко на высях твоих и на склонах,
120 Яростных чад породив, от мук разрешаются львицы».
Слезы лия, такою Пеней ответствовал речью:
«Власть велика у богини Неволи, Лето! Не отвергнул
Я бы тебя, госпожа; и другие жены, родивши,
Знаю, в водах моих омывались. Но страшно грозит мне
125 Гера! Ты только взгляни, какой боец на дозорных
Ныне высотах воссел; без труда он вконец изничтожит
Струи мои! На что ж я решусь? Пенея погибель
Даст ли радость тебе? Так пусть свершится судьбина!
Ради тебя я постражду, Лето, хотя бы пришлось мне
130 Вовсе иссякнуть, вконец умалиться, навеки погибнуть
И перед реками всеми лишиться славы и чести!
Так, я готов; что нужно еще? Зови Илифию!»
Молвил, и мощный сдержал он поток; но Apec, воспылавши.
Выси Пангея[318] решил до корней из почвы изринуть,
135 В воздух поднять, на реку повергнуть и струи засыпать.
Загрохотал он с высот и в щит ударил ужасным
Жалом копья — и бранные звоны окрест огласили
Оссу крутую и дол Краннона[319], отдавшися эхом
В ветреных Пинда вершинах[320]; Фессалия в страхе великом
140 Вся подскочила; столь грозно звучал его щит меднозданный.
Словно на Этне-горе, курящейся пламенем дымным,
Ходит все ходуном, чуть только в недрах подземных
Стронется с места гигант Бриарей и плечами подвижет[321],
Между тем как в Гефестовой кузне сосуды, и горны,
145 И треноги, и чаши, в огне сотворенные, купно
Друг на друга валясь, гудят и звенят несказанно, —
Столь же разительный гул от щита округленного несся.
Все же Пеней не стал убегать, но с прежней отвагой
Ждал поначалу врага, сдержав проворные воды,
150 Слов покуда таких Лето не вещала: «Спасайся
Во благовременье, отче! Спасайся, да зла не претерпишь
Ты за ласку твою, которой вовек не забуду!»
Молвила так — и направила путь, устав от скитаний,
К мореобъятым она островам; но ее отвергали
155 Как Эхинады, отрадный приют дающие судну[322],
Так и Коркира, что любит гостей и встречает отменно[323], —
Ибо всем им с высот Миманта грозила Ирида,
Яростью в дрожь приводя; они же, окрику внявши,
Все разбегались по морю, едва Лето подходила.
160 После к древнему Косу, к Меропову острову[324] бег свой
Устремила она, к священной земле Халкиопы[325],
Но удержало ее сыновнее слово: «Не должно,
Матерь, рожать меня здесь! Пусть мил сей остров и славен,
Пусть изобильем гордится пред всеми он островами;
165 Но приговором судеб ему бог иной обетован[326] —
Дивных Спасителей сын, под чью покорятся державу,
Доброю волей своею приемля власть Македонца,
И сухопутные земли, и те, что покоятся в море,
Вплоть до крайних пределов, отколе свой бег начинают
170 Кони проворные Солнца; а нрав он наследует отчий.
С ним-то и мне предстоит разделить со временем подвиг,
Войны совместно ведя. Ведь некогда против Эллады
Злые кинжалы подымет и кельтского кликнет Ареса[327]
Племя новых титанов[328], от самого края заката
175 В том же пришедши числе, в каком виются снежинки
В вихре или светила идут по небесному кругу[329].
... И в Крисейских долинах[330], и в узком Гефестовом логе
Будут теснимы они отовсюду, взирая, как дымы
К небу с соседних восходят полей; но не то еще узрят!
180 В самом храме моем проблеснут оружьем фаланги
Богопротивных врагов, засверкают мечи и доспехи
Дерзко, и с ними щиты ненавистные; после же станут
Метить собою они повсюду проклятые тропы
Дикого рода галатов, от коих немалая доля
185 Мне останется — часть же иная сгинет у Нила,
Став добычей царя, подъявшего труд ратоборный.
Феба вещанье прими, Птолемей, имущий родиться!
Так; со временем ты похвалишь провидца, что ныне
В чреве глаголет родном! А ты мужайся, о матерь:
190 Видишь, в волнах морских невеликий остров приметен,
Что плывет над зыбями, в земле же корней не имеет,
Словно побег асфодели, гоним повсюду теченьем,
Будь то к Евру иль Ноту, куда ни стремится пучина.
195 Вот к нему и ступай — и нам прибежище будет!»
вернуться
319
...дол Краннона... — Краннонская равнина — местность у города Краннон на юге Фессалии.
вернуться
321
Бриарей — сторукий великан, защищавший богов от титанов, ковавший вместе с Гефестом молнии для Зевса. Этна считалась главной кузницей Гефеста.
вернуться
324
Меропов остров — остров Кос. Мероп — отец Арисбы, первой жены Приама, основатель поселений на острове.
вернуться
326
...бог иной... — Имеется в виду Птолемей II Филадельф, который в 309 г. до н. э. родился на острове Кос, сын Птолемея I Сотера-Спасителя.
вернуться
328
...племя новых титанов... — Имеются в виду галаты. Эта аналогия была популярна в эллинистическую эпоху.
вернуться
329
Здесь Каллимах имеет в виду нашествие галатов (галлов) на Грецию в 277 — 276 гг. до н. э. Галаты были разбиты у Дельф, перешли в Египет и стали наемниками в войске Птолемея, но затем взбунтовались и были истреблены на одном из островов в дельте Нила.
вернуться
330
...О Крисейских долинах... — Криса — город в Фокиде, со святилищем Аполлона Дельфийского.