Какой-то вертлявый художник однажды расхвастался:
— Вы себе представить не можете, до чего же быстро написал я вот эту картину!
Знаменитый живописец Апеллес, присутствующий при том, остановил его:
— Ты мог бы нам этого и не говорить! Это же видно по картине!
Апеллес, закончив новые свои картины, обычно выставлял их на балконе собственного дома, а сам прятался за портьерой и выслушивал суждения о его живописи из уст прохожих людей. Они же часто высказывали очень дельные замечания, которые художник тут же учитывал. Так, однажды, какой-то бойкий башмачник уловил, что Апеллес не совсем верно изобразил сандалии.
— Что правда, то правда, — согласился про себя Апеллес и внес соответствующие поправки.
Но когда башмачник на следующий день, увидев результаты своих замечаний, начал прохаживаться относительно вроде бы неправильно изображенной ноги, то Апеллес, против своего обыкновения, не сдержался и крикнул из-за портьеры:
— Ты рассуждай не выше башмака!
Александр Македонский рассматривал в городе Эфесе свой портрет, исполненный Апеллесом.
Царь молчал. Живопись ему не понравилась. Он даже отошел в сторону, так что портрет попал в поле зрения его коня Букефала. И вдруг конь заржал, решив, очевидно, что видит на доске не красочное изображение хозяина, но его живого.
Апеллес, внимательно за всем наблюдавший, радостно воскликнул:
— Царь! Клянусь Зевсом — твой конь понимает живопись лучше, нежели ты сам!
Художник Протоген, друг Апеллеса, жил на острове Родосе. Он отличался особым усердием при работе над своими картинами. Эллины говорили, что он в течение десяти лет писал бегущую собаку, добиваясь впечатления, чтобы пена, падающая из ее рта, казалась настоящей. Но желаемого добился лишь тогда, когда в сердцах швырнул на полотно губку, пропитанную белой краской.
Над другой своей картиной он трудился целых семь лет. Молва о стараниях художника разошлась так далеко, что воевавший с родосцами македонский царь Деметрий приказал своим войскам обойти стороною город, в котором работал Протоген, — чтобы не помешать.
Когда же картина была наконец готова — ее увидел Апеллес. Он очень долго не мог произнести ни слова, а когда заговорил, то сказал следующее:
— Да, Протоген! Велик этот труд, велико и мастерство! Вот только недостаточно здесь очарования. Присутствуй оно — и с тобой не сравнился бы никто из взявших в руки кисть!
Разное
Персидский воин пригрозил:
— Мы выпустим столько стрел из луков, что они закроют солнце!
Спартанец спокойно отвечал:
— Будем сражаться в тени.
Один из понтийских[18] царей купил себе спартанского повара, чтобы тот готовил ему знаменитую спартанскую «черную похлебку». Когда же царь попробовал пикантное блюдо, то страшно рассердился:
— Это невозможно взять в рот!
— Царь! — улыбнулся в ответ на его затруднения повар. — Прежде, чем есть эту похлебку, надо искупаться в нашей реке — в Эвроте!
Одна чужеземка как-то заметила жене спартанского царя Леонида:
— Вы, спартанки, единственные женщины в мире, которые делают со своими мужьями все, что захотят!
— Да, — отвечала та. — Но ведь мы одни и рожаем мужей.
Молодой спартанец как-то не встал со своего места, когда в помещение вошел полководец Деркелид. Свое поведение юноша объяснил так:
— У тебя, Деркелид, нет сына, который впоследствии мог бы встать передо мною!
Спартанца спросили:
— Если у вас кто-нибудь будет замечен в прелюбодеянии — какое наказание его ожидает?
— О! Он оплатит штраф в виде огромного быка, который сможет протянуть шею с вершин Тайгета, чтобы напиться воды в Эвроте! — ответил спартанец.
— Да разве бывают на свете такие огромные быки? — поразились спрашивающие.
— А разве бывают в Спарте прелюбодеи? — развел руками спартанец.
Афиняне смеялись, видя, до чего коротки у спартанцев мечи.
— Их легко проглотит любой фокусник! — уверяли они.
Спартанский царь Агис не соглашался:
— Это, однако, не мешает нам доставать ими любого врага!
Какой-то человек надоедал спартанцу Демарату своим весьма глупым вопросом:
— Кто же из спартанцев лучше всех?
Демарат, наконец, не выдержал:
— Да тот, кто менее всего похож на тебя!
Один афинский оратор высокомерно заметил:
— Вы, спартанцы, неучи!
— Совершенно справедливо, — согласился спартанский полководец Павсаний. — Мы ведь не научились у вас ничему плохому!
Молодому спартанцу предложили в подарок петухов, которые дерутся, пока не падут мертвыми.
— Нет, — не принял он подарка. — Мне бы таких, которые убивают своих противников!
Спартанец, победив в соревнованиях всех своих противников, решительно отказался от наград.
— Какая же тогда тебе польза от твоей победы? — удивились зрители.
— О! — отвечал он. — В будущих сражениях мне разрешат идти на врага впереди всего нашего войска!
Спартанец, приехав в Афины, попал на судебное заседание, где какого-то афинянина осудили за безделье. Тот шел, низко опустив голову.
Спартанец бросился к нему:
— Я хочу познакомиться с человеком, осужденным за любовь к свободе!
Один спартанец не попал в отряд из трехсот отборных воинов. Однако возвратился он домой в великолепном настроении:
— Я очень рад, что у нас нашлось триста граждан, которые гораздо достойнее меня!
Спартанца, прибывшего к персидскому царю в составе посольства, спросили, явился ли он от себя лично, или же от имени государства.
— Если добьемся здесь успеха, — был ответ, — то от государства. Если нет — от себя лично.
Когда Александр Македонский окончательно возгордился своими подвигами и повелел всем эллинам считать его богом, спартанцы приняли такое постановление: «Если Александру угодно быть богом — пусть им будет!»
У спартанцев бытовал такой обычай: каждые десять дней их юноши должны были в нагом виде показываться перед должностными лицами — эфорами. Если у юноши вырабатывалась прекрасная осанка, рельефно выделялись мышцы — это вызывало всеобщее восхищение и одобрение. Если же молодое тело заплывало жирком — юного спартанца тут же нещадно секли.
Как-то к спартанцам явился посол из дальней страны. Говорил он долго и нудно. Закончив речь, спросил:
— Каков же будет ваш ответ?
Спартанцы не задумывались ни мгновения:
— Да так и передай: ты едва смог завершить свою речь, а у нас еле хватило терпения ее выслушать!
Старика спартанца спросили:
— Для чего это ты отрастил такую длинную бороду?
Он признался:
— Для того, чтобы постоянно видеть ее и не наделать никаких глупостей!
Как-то один спартанец, полагая, что мясо соловья под стать его чудному голосу, ощипал бедную птицу, но вынужден был разочароваться:
— Эхма! Да тут только один голос, и ничего больше!
Спартанец сказал жителю южноиталийского греческого города Метапонта:
— Вы, метапонтийцы, такие трусливые парни…
Тот оскорбился:
— Однако мы завоевали много земель!
Спартанец удивился: