— Безумный! Заставь ее немедленно снять с себя все украшения и наряды!
Когда какой-то наглец дал Антисфену пощечину, Антисфен написал у себя на лбу, словно на каменной статуе, имя своего обидчика, — чтобы разоблачить его перед всеми людьми.
Антисфена спросили:
— Какую девушку лучше взять в жены?
Он ответил:
— Красивая станет общим достоянием, некрасивая — наказанием своему мужу!
Один из учеников пожаловался Антисфену:
— Учитель! Я потерял все свои записи. Там было собрано все, что я слышал от тебя!
Антисфен сказал:
— Надо было хранить услышанное в душе!
— Антисфен! Какая наука самая необходимая?
— Наука забывать ненужное!
— Антисфен! Почему не богачи осаждают дома философов, но философы — дома богачей!
— Потому, что философы отлично знают, чего хотят, а богачи — нет!
Антисфен как-то предложил афинскому народному собранию следующее постановление: «Отныне афинский народ будет считать ослов конями».
Афиняне в ответ засмеялись и даже стали возмущаться:
— Чушь!
— Нелепость! Зачем время отнимаешь?
Антисфен заметил:
— Однако вы сами простым голосованием на этой вот площади делаете из дураков мудрых полководцев.
Афинские блюстители порядка оштрафовали Антисфена за то, что он появился на улице в тонкой сидонской ткани.
— Да я вам самого Феофраста покажу в такой ткани!
Те не поверили:
— Ну да!
— Не ври!
Тогда он отвел их в цирюльню.
— Вот!
Феофраст, ученик великого Платона и не менее великого Аристотеля, сидел перед цирюльником; из-под наброшенной на мудреца тонкой сидонской ткани торчал один только нос.
— Антисфен! Как надлежит относиться к политике?
— Как к огню. Не подходить слишком близко, чтобы не обжечься, но и не удаляться слишком, чтобы не замерзнуть!
Антисфен говорил:
— Палачи человечнее тиранов.
— Почему? — не верили ему.
— Палачи убивают преступников, а тираны — невинных.
— Антисфен! Чему следует учить юношей?
— Если они намереваются общаться с богами — то философии, если с людьми — то риторике!
Кто-то в присутствии Антисфена восхищенно произнес:
— Исменей — великолепный флейтист!
— А человек он скверный, — заметил Антисфен. — Иначе не стал бы хорошим флейтистом.
Прибыв в Афины, Диоген Синопский, впоследствии прозванный всеми Собакою, просил подаяния у городских бронзовых и каменных статуй. Он готовился таким образом не огорчаться в будущем, выслушивая отказы живых людей.
В Афинах Диоген решил стать учеником знаменитого киника Антисфена. Только Антисфен его прогнал.
Однако Диоген обнаружил необычайное упрямство. Он так надоел Антисфену, что тот замахнулся на него палицей.
— Бей! — закричал Диоген. — Но у тебя не хватит палок, чтобы меня прогнать, пока я не услышу твоих наставлений!
Антисфен наконец уступил. Диоген стал его учеником.
Однажды, увидев в доме философа Платона роскошные ковры, Диоген начал топтать их босыми грязными ногами.
— Этим я топчу твою гордыню! — ухмыльнулся он в ответ на вопросительный взгляд хозяина.
Платону оставалось только констатировать:
— Но… собственной гордыней!
Один неудавшийся борец вскоре «переквалифицировался» в лекаря.
Увидев его в новом облике, Диоген сразу заподозрил:
— Ага! Так вот каким образом задумал ты свести со света тех парней, которых тебе не удалось победить в состязаниях!
Диоген частенько просил у Платона то сушеных фиг, то немного вина. Однажды отзывчивый Платон прислал ему целую амфору дорогого напитка.
Диоген просто взорвался от подобной щедрости:
— Когда Платона спрашивают, сколько будет «дважды два», разве он отвечает «двадцать»?
На рынке, где продавали рабов, Диоген удивился:
— Чудно! Покупая простой горшок, эллины, вы обязательно пробуете, как он звенит, а покупая живого человека — довольствуетесь коротким беглым взглядом!
Один афинянин привел Диогена в свое роскошное жилище. Пораженный увиденным киник, откашливаясь и почесываясь, долго водил взглядом по сторонам и наконец плюнул хозяину в лицо.
— Понимаешь, здесь нет для плевка иного, более подходящего места, — буркнул он.
Диогену часто повторяли:
— Ты уже стар! Тебе надо отдохнуть!
Он же негодовал:
— Как вы можете так рассуждать! Когда человек бежит на длинную дистанцию и уже совсем близок к цели — разве ему советуют отдохнуть, а не напрячь все свои силы, чтобы поскорее достичь желанного предела?
Какой-то лысый человек чересчур лихо бранил Диогена.
Диоген в конце концов не выдержал:
— Над тобой смеяться я не стану. А вот волосы твои похвалю: они правильно поступили, сбежав с такой глупой головы.
Кто-то пожаловался Диогену:
— Ох, до чего тяжела жизнь!
Диоген заметил:
— Да, но не всякая, а только дурная!
Один порочный человек написал на дверях своего дома: «Да не войдет сюда никакое зло!»
Диоген, проходя мимо этого дома, закричал:
— А как же войдет сюда сам хозяин?
Афиняне уговаривали Диогена принять посвящение в святые таинства:
— Ты пойми, после смерти все посвященные в эти таинства будут нежиться на Островах блаженных!
Диоген в ответ хмыкнул:
— Смешно! Получается, что великие эллины, умершие без этого посвящения, скажем, Эпаминонд, Перикл, Фемистокл, — будут на том свете барахтаться в нечистотах, а всякие ничтожные людишки, принявшие посвящение, будут там вечно блаженствовать? Да ерунда все это!
Платон, философствуя по поводу идей, употреблял слова «стольность», «чашность» и др.
Диоген долго слушал это и молчал, наморщив лоб, а затем не выдержал, стукнул посохом о стену:
— Стол и чашу на столе, Платон, я отчетливо вижу, а вот «стельности» и «чашности» — не вижу!
Платон отмахнулся:
— Что ж, у тебя в порядке глаза, ты видишь стол и чашу. А вот ума, — чтобы понять «стольность» и «чашность», — у тебя явно недостаточно.
— Диоген! Что нужно делать, когда тебя бьют по голове?
— Надеть шлем!
Кто-то сказал:
— Диоген! Да ты же отъявленный неуч, а все время пытаешься философствовать!
Диоген:
— Даже подделываться под мудрого — и то уже философия!
Некий афинянин привел в науку к Диогену своего повзрослевшего сына и заявил:
— Это в высшей степени добродетельный мальчик!
Диоген заметил:
— Тогда зачем я ему нужен?
Диоген, придя в Олимпию, увидел нарядно одетых юношей с острова Родоса.
— Все это гордыня! — сказал он и отвернулся.
Но тут ему попались на глаза спартанские юноши — одетые в грубые и грязные плащи.
— И это гордыня! — вздохнул Диоген.
Однажды Диоген заметил, что какой-то мальчишка пьет воду прямо из горсти.
— Он превзошел меня! — закричал мудрец и, вытащив из рваной сумы убогую чашу, тут же ее разбил. — Зачем мне все эти излишества?
Увидев в Коринфе Дионисия Младшего, бывшего сиракузского тирана, изгнанного из родных краев и спасающегося от голода тем, что он обучал грамоте мальчишек, Диоген прослезился.