Пока остальные готовили тело к обращению, я молчал. Что-то во всём этом было такое… Неправильное. Вот так вот взять и сдохнуть, чтобы обратиться в страницу…
— Может, нам выбрать кого-нибудь одного, кто допишет книгу, а остальным последовать за Хаором? — уточнил Терракат.
— Нет, — ответил Эгил. — Не выгодно. Даже двенадцать истинных страниц не дадут этому единственному такого преимущества. Писцом будет… Лидия, пиши ты. Господа, нам нужны чернила…
Две сражающиеся армии откатывались и возвращались на линию столкновений. На юго-востоке всё было усеяно горелыми костями: боевые маги Спарты уничтожили пришедших мертвецов, но выдохлись полностью. Бой обещал идти без них. Не раз сходились могучий Гектор и непобедимый Ахиллес, множество раз бились в рядах сражавшихся Афина и Арес, с неба низвергались молнии, а земля сотрясалась.
— Госпожа! — Диомед сумел подхватить тело богини, мчась на своей колеснице. Передав поводья товарищу, он склонился над умирающей аватарой богини победы. Она ничего не говорила, лишь улыбнулась, прикоснувшись пальцами к его щеке, а потом растаяла в воздухе. — Кати к Аресу! — поднявшийся и вставший недвижимой статуей на трясущейся колеснице Диомед говорил не своим голосом, его глаза светились синим. Ослушаться кучер не посмел, погнав туда, где буквально взлетали в воздух трупы греческих солдат. Поняв, что колесница катит слишком медленно для него, Диомед совершил мощнейший прыжок почти на пять метров, сломав транспортное средство. Арес, увидев его, ухмыльнулся: нашёлся смертный, способный развеселить бога войны…
Во всей этой вакханалии мало кто видел открывшийся вдалеке портал, откуда вышли одиннадцать магов. Идущий впереди нёс на руках странного вида книгу.
В вакханалии боя, огромной свалке, где все сражались со всеми, нам несложно было затеряться. Всё было просто: видишь мага — лови. Были у Эгила специальные гвоздики. Гениальное изобретение троянских некромантов и артефакторов.
Достаточно было вставить только что умершему в голову, чтобы удерживать его дух в теле ещё долго. Почти два часа.
Впервые я не испытывал недостаток маны. Как и мои спутники, видимо. Рядом с книгой энергия восстанавливалась быстро. Мы действовали аккуратно. Убивали мага, вбивали в глазницу гвоздь, я телепортировал труп за пределы поля боя. Обычные солдаты пробовали нападать, но что они могли сделать. Через какое-то время я открывал портал на противоположный фланг.
Наверное, это сражение было самым масштабным в магическом плане во всей истории Греции. А то и всего мира. Впрочем, насчёт мира я бы не был так уверен. С обеих сторон имелось до полутысячи магов. Это сила. Огромная сила.
К сожалению, не всё было столь просто. Однажды мы столкнулись с настоящим монстром: Ахиллом. На этого человека почти не действовала магия, а потому он с лёгкостью убил троих, прежде чем мы сбежали. Тела павших я забрал позже.
Вторым нашим страшным противником спустя два часа стал другой монстр. Кто это был, я не знаю, но он имел жуткие светящиеся синим глаза, летел на колеснице подобно ветру, а его оружие косило троянцев десятками. Терракат и Эгил умерли мгновенно. Лидия — чуть позже. На этом мы решили заканчивать: у нас были ещё больше семидесяти страниц. А ещё — много-много работы.
*** Битва на следующий день
— Троянцев не одолеть! Они ворвутся в лагерь!
— Выпускайте Диомеда…
*** Таймскип
Троя меня особо больше не интересовала. Все последние дни слились для меня в грязнейший ритуал создания страниц. Трупы, трупы, трупы… Навык некромантии рос, несмотря на то, что я из этой школы знал едва ли пару заклинаний. Омерзительная работа, обратившаяся рутиной. Новые листы даже не надо было шить! Просто вставляешь в книгу — и всё. Вскоре свои места заняли кровавые страницы Эгила, Лидии, Терраката и других. Нас оставалось пятеро. Спустя целый месяц лишь удалось завершить написание. Если бы не мощь книги, которая нас поддерживала, то там бы и померли б в процессе работы. А так…
Спустя же этот месяц стало известно: Троя пала. Да, пала. Несмотря ни на что. А стоило лишь грекам предать город огню, как несокрушимые городские стены рассыпались каплями морской воды. Легенда завершилась.
Мне снились слова Кассандры. Про раба, сменившего хозяев. Я знал: она не права, но в глубине души… Ну, кто надо мной властен сейчас? Боги? Вон доказательство моей свободы — лежит на камне, шелестит страницами свою мёртвую песню. Круг? Царь? Они пали! Демоны? Скоро я получу власть над одним таким! Ну и какой же я раб? Но из головы это так и не уходило.
— Владыка Хех, дозволь поговорить, — тихо прошептал я.
Миг — и вокруг пески. Широкая река, но вода в ней абсолютно прозрачна. Лишь постоянные искажения света и блики на поверхности показывает, что в канале что-то течёт. Хотя нет: растения внизу, мелкие рыбки…
На берегах реки растёт густая, но короткая трава. А вдали виднеется море. Нормальное, синее. Туда, видимо, и впадает река, на берегу которой, кстати, стоит существо. Человеческое тело атлета в набедренной повязке постепенно перетекает в голову какого-то земноводного. Есть пояс, на нём висят песочные часы.
— В прошлый раз ты выглядел иначе.
— В прошлый раз ты говорил вон там, — указывает в сторону берега, — с Посейдоном. В этот раз ты просил разговора со мной. Я Хех.
— Разве не одно и тоже? — удивился я. Реально так удивился.
— Одно и тоже в разных ипостасях, — существо пожало плечами. — Смотри, — передо мной возникло зеркало. — Видишь себя. Повернись боком. Теперь там что-то другое. Но тоже самое, не так ли?
— Да… Удивительно… — пробормотал я, открывая для себя новую суть элементарных понятий и вещей. Зеркало пошло рябью и исчезло. — А что это течёт в реке? Вода? — мне стало любопытно.
— В моих реках течёт время, которым я повелеваю, — он подошёл ко мне, всматриваясь в мельтешение мелких рыбёшек. — Что ты хотел у меня спросить? Время богов стоит немало.
— У тебя целая река утекает в никуда, — киваю вперёд.
— Но и течёт она из ниоткуда.
— Гм… Что вы мне дадите, если я откажусь от Некроконмараса?
— Ничего, — бог был абсолютно спокоен.
— В смысле? — удивляюсь. — Вы хотите, чтобы я отказался от бессмертия, силы, власти, мощи… И не готовы компенсировать?
— Именно так, — кивнул он головой. — Если захочешь уйти отсюда, дверь у тебя за спиной, — оглянувшись, я действительно увидел зависшую в воздухе дверь.
— Намек?
— Нет, — который уже раз удивило меня существо. — Просто дверь.
— Эмм… Ладно. Тогда зачем мне вообще исполнять ваши приказы? Зачем служить вам и делать то, что мне невыгодно.
— Невыгодно? — Хех удивился. Первая серьёзная эмоция в океане спокойствия. — Скажи… Не ты ли в своё время говорил Посейдону, что не являешься куртизанкой, ложащейся под того, кто больше платит, — эти слова заставили меня дёрнуться. — Ты метался в сомнениях последнее время…
— Вы смотрели в мою голову⁉
— Нет. Лишь чувствовали твои эмоции. Как и сотен тысяч других. Я поясню для тебя кое-что. То, что ты никак не можешь понять. То, что ты делаешь — это твой моральный выбор. Не между добром и злом, нет. Я Серый бог, меня не интересуют эти понятия. Я принял бы под своё покровительство, пожалуй, того же Мара… Но ты сейчас выбираешь между свободой и рабством. Двумя формами бытия. Они борются в тебе. Вспомни слова Кассандры: ты не был свободным, ты лишь меняешь хозяев. Хочешь снова сменить хозяина? — Хех повернулся ко мне.
— Я… А что будет, если поплыть в ту сторону? — взмах на пустыню, откуда течёт время. Мне нужно было время обдумать слова, а молчать я не хотел. — Что там, вдалеке?