Пока «прогорала» первая из двух личных защит, которые в таких случаях давали секунду-другую, я успел понять, что происходит что-то не то. Вторая личная защита закончилась тогда, когда я уже вовсю поливал себя материализованной водой и судорожно соображал, что делать. К счастью, ничего делать не потребовалось: пламя потухло быстро, оставив на мне несколько обширных ожогов. С того момента у меня стало хватать мозгов использовать исключительно проверенные и известные рунные цепочки, а не всё подряд. Но слово Гибила надо будет накрепко запомнить. Пригодится.
В общем, я теперь отрабатывал исключительно известные рунные заклинания, которые уже были опробованы в письменном виде. И результат не замедлил сказаться. Разнообразие умений выросло, скорость их применения — тоже. Даже Арамей заметил:
— Ты стал гораздо сильней, чем в начале войны.
— Да? Это так видно? — разговор был за едой. Мы ели вместе с двумя сержантами. Остальные занимались делом.
— Да. Особенно в последний раз… — он прикрыл глаза.
— Это было невероятно, абгаль! — хлопнул в ладоши мой сосед справа. — Я такого ещё никогда не видел! Ты же раньше не кидался огнём, а тут и дышал, и молнии, и метался туда-сюда! Клянусь Крашем, ты был одновременно в двух местах! Был же?
— Просто телепортировался, — пожимаю плечами.
— Это как? — второй сержант был старше и поспокойней.
— Исчезаешь в одном месте и тут же появляешься в другом, — пожимаю плечами.
— Ээээх… — первый достал верёвку и снял с неё пару серебряных колечек. Кинул второму. Тот довольно поймал.
— Лугаль, ты не знаешь, что там у императора? — уточнил я.
— Громят отродий, — Арамей пожал плечами. — освободили Адаб.
— Адаб… Стоп! Так он же от нас… — я стал быстро подсчитывать.
— Да, около ста миль по главному имперскому тракту, — кивнул Арамей. — Может, сто двадцать. Три-четыре дня пути. И да, в Киш мы заходить не будем. Нам уже отправили повозки с едой. Обоз встретит в следующей деревне. Там же будет гонец городского энна, он скажет маршрут, по которому пойдём.
— Что, снова? — устало вздохнул я.
— Можешь слетать к императору и попросить другое задание, абгаль, — хмыкнул Арамей. — Куклусов по Шумеру гуляет ещё много.
— Вот ещё… — буркнул я.
— Что, абгаль, плохо летаешь? — пошутил сержант справа. — Боишься, птицы засмеют?
— Талькуку, знаешь, что у тебя будет, если не совать нос не в своё дело? — прищурился я.
— И что же? — воин на меня с интересом глянул.
— У тебя будет нос, — сержант подавился, Арамей невесело хмыкнул, думая о чём-то своём.
Зачистка продолжалась. На одиночных куклусов, если такие и были, мы не отвлекались. Крестьяне иногда сообщали, что в округе ходит такая тварь, но они и сами в состоянии справиться с ним. А вот отряды штуки в четыре-пять и больше нас уже интересовали. Это не то, с чем местные жители и сами в состоянии справиться. Это как раз то, что нужно убирать, потому что такие «банды» могут вырасти или даже нападать на деревни. Толпа крестьян редко способна сопротивляться тому, с чем должен бороться отряд солдат. Особенно с учётом того, что толпа эта обычно занимается трудом или спит, а потому особенно уязвима.
Отвлекаться приходилось часто. Куклусы скрывались в лесах, благо, они в Шумере были не слишком большими и деревья там росли весьма редко. Куклусы скрывались в норах. Более того, твари всё-таки не тупые и один раз умудрились скрыться на кладбище! Собственно, это был самый примечательный случай.
— Арамей, мне кажется, или у нас маршрут идёт прямо на юго-восток. Мы же должны были зачищать окрестности Киша?
— Нет, нас перенаправили к Мараду, приказав уничтожать всю заразу на своём пути. А вокруг Киша будет работать только отряд абгаля Альфиры… — на слове абгаль я громко хмыкнул. — Тиглат, я уважаю тебя, ты великолепный маг, но не забывай, из какого она рода. Пять лет, которые ты потребовал, конечно, дадут тебе фору, но потом она тебя изничтожит, если не заберёшься повыше. Поверь, уж я-то знаю. Да и волшебница она хорошая…
— Да она всего лишь зазнавшаяся девка! — рявкнул я. Сам не знаю, откуда у меня эта злость.
— А ещё эту зазнавшуюся девку любят и уважают всем отрядом! — добавил Арамей в голос стали. — Я говорил с лугалем, она хорошо справляется со своими обязанностями, хотя и несколько изнежена. Я видел ваш поединок: ты сильнее, не спорю. Только вот и она не промах. Молодец, что потребовал не вмешиваться пять лет. Пожелай ты взять её в рабство или, там, провести ночь, и её род тебя бы сжил со свету. Да ещё хорошо, что сражаться стали под взором Шамаша, да… — Арамей погладил свою бороду и кивнул на солнце. — Иначе она и слово нарушить могла бы.
— Слушай! — мне только что в голову пришло. — А ведь ты говорил, что император с армией освободили Адаб. А ведь Альфира из Адаба! Может, нет у неё уже никого?
— Хорошо, коли так, — понизив голос сказал он. — Твои художества, абгаль, и мне могут косо встать. Только вряд ли. Адаб пал всего за сутки до того, как Владыка подошёл к его стенам. Дома знати, храмы, остальное всё… Думаю, уцелели все её родичи. Ну, или почти все.
Разговор происходил в пути. Командир шёл пешком, ведя коня под узды. Захотелось ему ноги размять, что тут скажешь. Я шагал рядом в своём неизменном варварском прикиде. Мне он стал уже родным. Мы уже подходили к очередной деревне. Судя по имеющимся на улице людям, деревенька была целой. Старосту к нам притащили быстро. Да и на стол стали накрывать. Кто-то из воинов уже знакомился с девушками. Впрочем, у крестьянок и без солдат забот хватало. Вряд ли нашим что-то перепадёт.
— Эй! Абгаль! Иди сюда! — позвал меня Арамей. Я подошёл к ним со старостой. Разговор происходил в тени дома на небольшом глиняном заборчике, на который облокотились оба собеседника. Прикольно придумали: этакий длинный холмик подсохшей глины с полметра высотой. Сверху на доме засели двое мальчишек. Думали, что их не замечают. Заметив мой изучающий взгляд, спрятались в солому на крыше. И зачем там её столько?..
— Чего вам, лугаль? — зеваю на ходу. Почему-то захотелось спать. Староста, увидев жезл мага на поясе, стал кланяться. — Прекрати, — хмуро бросаю старичку. И чего его старостой сделали? Обычно это мужики в самом расцвете сил… — Так что тут?
— Вот, — кивок на деда. — Говорит, что куклусов много. Аж восемь десятков.
— Врёт, — фыркаю. — С восьми десятков их бы тут уже и не было! Давно бы сами гнить начали на ходу!
— Правду брешу, мудрейший абгаль! — тут же затараторил старик. — Точно говорю тебе, не меньше восьми десятков их тута. Мы защитнику лесному Куршаху молимся, он оберегает. А иначе конечно прав ты был бы, не зрел бы нас презренных Владыка Шамаш каждое утро!
— Гм…
— Что? — толкнул задумавшегося меня в плечо Арамей.
— Не врёт, — вздыхаю. — Странно. Божество божеством, но неужто оно их и вправду от почти сотни гнилушек защищает?.. Знаешь что, дед, а покажи-ка мне алтарь… Ну, или где вы там молитесь своему богу? — чуть нахмурился я. Старик с поклонами потащил нас за собой. Пара мальчишек не отставали.
Святилищем было обычное местечко. Прямо в промежутке меж пары домов стояла маленькая рощица. Тонкие высокие стебли неизвестного мне (удивительно) растения, которое на высоте двух-трёх метров отпускало множество тонких веточек с многими жёсткими на ощупь клиновидными листьями. Стволы же чем-то напоминали бамбуковые. В самом же центре был дубовый пень, из которого высекли фигуру странного существа: помесь человека и какого-то животного с дубинкой в руке.
Я лишь оглядывался, хмурясь. Божественное присутствие ощущалось. Не сильно, но чувствовалось. Примерно как в храме Афродиты на Крите. Явно какой-то местный дух-божок. Таких в Шумере много. Сильные, слабые… Тот же Арахту, к примеру. Другое дело, что вряд ли бы у него достало бы силы защищать свою невеликую паству от толпы полудемонов. Что-то тут не так. Эти соображения я и высказал наедине Арамею. Тот лишь кивнул и отправился дальше пытать старосту на предмет подробностей. Откуда узнали численность, как куклусы себя ведут, куда уходят и откуда приходят, где видели…