Гм… А Эскетинг, видимо, любит роскошь. Но умеет отделять её от дел: в ставке Его Величества Энмеркара маг был в довольно простом и удобном наряде, хотя, насколько могу судить, ткани и материалы там недешёвые.
Мы поднялись на второй этаж дворца по довольно красивой резной лестнице, шедшей сразу из первой залы: помещения, находящегося прямо после входа. Наткнувшийся на нас и слегка запнувшийся в довольно узком коридоре раб был убран с дороги мощным толчком ноги архимага. Словно камешек пнул, чтобы не мешался.
В конце концов, архимаг довёл меня до сверкающей залы. Множество наичистейших зеркал вдоль стен заставили напрячься и машинально огладить рукоять жезла, который был извлечён из инвентаря мимоходом. Эскетинг заметил это движение, но только лишь хмыкнул на него. Он легко прошёлся меж зеркал и остановился у одного из них.
— Ты устал? — уточнил он.
— Нет…
— Хорошо. Тогда сейчас же и потренируемся. Пошли, — схватив меня за руку, маг попросту вошёл в собственное отражение. Мир вокруг изменился.
Оглянувшись, я увидел стену вместо обратного прохода. Повернув голову назад, заметил, что зала неуловимо изменилась. В некоторых местах стояли вместо зеркал вазы, где-то — такие же, как и за моей спиной, голые стены, на полу во многих местах внимательный глаз мог подметить изменившийся узор. При этом ничего, кажется, не текло и не трансформировалось под моим взглядом, но стоило лишь на миг отвернуть голову и вернуть её, как мир в том месте менялся. Это было незаметно глазу. Цвета и общая композиция становилась такой, что боковое зрение не отличало её от того, что видело раньше. Мне стоило всего лишь несколько раз повертеть головой из стороны в сторону, чтобы помещение превратилось из залы в светлый коридор с множеством зеркал-портретов на стенах. Кажется, изображённые в них люди… существа постоянно менялись и двигались, но стоило лишь прямо посмотреть на них, как они застывали на месте. Это было жутко.
Изменился и сам Эскетинг. В первые секунды мне стоило больших трудов не ударить его каким-нибудь из заклинаний. Остановило меня только доверие к разумности и могуществу, опытности архимага. Ах да, ещё — мой слух. От Эскетинга шёл уже запомнившийся мне шепот и слабые успокаивающие колебания, вибрации. Тафипа не изменила их, несмотря на то, что исказила цвета и вид архимага, трансформировала его лицо в нечто отвратительное, а одежды вообще обратила шевелящимся нечто.
— Это первый из многих слоёв Царства зеркал, — заметил мужчина спокойно, так и не выпустив моей руки. — Уже он чудовищно опасен. Многие маги здесь сгинули. Это место постоянно лишь там, где ты на него смотришь. В остальном — настоящий хаос, маскирующийся под личину порядка. Запомни, если ты потеряешь меня из виду и при этом отпустишь руку, то лучше просто оставайся на месте. И не верь мне. Пытайся выбраться сам. Как только исчезнут физический и зрительный контакты, моё место может занять какой-нибудь демон. Они с лёгкостью управляют этим измерением, кружа голову и колыша рассудок. Раньше особо сильных здесь не водилось, но сейчас иногда мелькают те же карлики. Последний раз, когда я тут был, со мной была девушка. Чародейка. Мы всего на миг отвернулись друг от друга, после чего лабиринты Зеркали увели нас в разные стороны, а я даже не понял, что мою спутницу заменила тварь, пока на меня не напали. Заклинания в этом месте действуют нормально, за исключением некоторых. А теперь иди за мной…
Он повёл меня вперёд. Честно говоря, сознание слабо воспринимало окружающую действительность. Как можно вообще воспринимать место, которое меняется, стоит лишь отвернуться. Мы шли и шли, иногда попадали в замкнутые комнаты, пещеры, залы… Тогда стоило лишь просто пойти по кругу, покуда на очередном повороте не появится проход где-то за спиной. Чем дальше, тем больше я восхищался своим старшим спутником: вот он — Чародей с большой буквы, маг, погрузившийся в таинства и чары столь глубоко, что на голову превзошёл всех остальных. Невероятно.
В конце концов, Эскетинг освободил мою руку (мы уже давно связались его поясом-верёвкой, так что мне оставалось лишь следить, чтобы какой-нибудь из здешних мелких духов не развязал многочисленные узлы. Архимаг достал из своей сумки флягу и расплескал содержимое по полу. Капли расплескались тончайшим полупрозрачным слоем жидкости, которая стала приобретать глубину, объём. Наши отражения совершенно спокойно нарушили только недавно усвоенное мною правило: в Зеркали постоянно лишь то, на что смотришь. О нет, теперь я как минимум увидел исключение из него — в слое жидкости ничего постоянным не было, несмотря на то, что я не отрывал от него глаз. Изображение приобретало глубину, объём. Там уже не было нечёткого потолка из обманчиво твёрдых, кажущихся настоящими крон деревьев, среди которых мы находились — внизу виднелась зала со множеством зеркал так, будто мы смотрели сквозь одно из них, несмотря на то, что в месте, откуда мы ушли, зеркала стояли вертикально, а эта поверхность, ровная, кстати, была у нас под ногами. Эскетинг быстро показал мне, что делать. Мы встали вертикально и «упали» вперёд.
Выход из зеркала был необычен по ощущениям: уж очень странно изменилась тяжесть. Вроде бы сейчас впечатаешься носом в землю, а в следующий миг чувствуешь, что эта земля как раз таки под ногами. Такой необычный шаг из зеркала мне дался с лёгкостью, что моего спутника, полностью пришедшего в норму и больше не напоминающего порождение воображения больного шизофреника, несколько даже удивило.
— Прекрасно, — лаконично ответил Эскетинг. — Теперь ещё раз, но уже ты нас оттуда заберёшь.
— Я?! — он буквально ошеломил меня этим заявлением, наложившимся на столь необычные и новые эмоции, переполнявшие меня.
— Да, ты. Попробуешь телепортироваться оттуда.
— Чтобы перемещаться, мне нужен вектор. Направление до цели и расстояние до неё! Какое направление и расстояние может быть там?
— Конечно, — кивнул он. — Это будет сложно. Но придётся научиться. Разумеется, телепортироваться мгновенно самим не стоит: сначала попробуем вернуть из Тафипы какие-нибудь предметы… Да хотя бы этот кувшин, — хмыкнул он. Посреди залы действительно находился стол с небольшим кувшином. Из него он долил и воду в ту самую флягу, полностью осушив сосуд.
— Вода?
— Там вода обращается зеркальной гладью, если только это не вода из самой Тафипы. Впрочем, она также может превратиться в зеркало. Если ещё и специально зачаровать, как тут, — он погладил бок ныне пустого сосуда, — то получится великолепный инструмент. И да, если потеряешься, лучше стой смирно: я сам тебя найду.
— И как я вас узнаю? — уточняю.
— Никак. Лучше старайся убить любого, кто к тебе полезет. Мне это не помешает, — хмыкнул мужчина.
Стоило лишь слегка отдохнуть (было бы от чего) несколько минут, как зеркало снова приобрело глубину, а я вошёл следом за архимагом. На этот раз мы никуда не шли и не путешествовали.
Кувшин замер в моих руках. Он уже успел поменять и цвет, и форму. Не обращая внимания на эти мелочи, я сосредоточился.
Обычная моя телепортация — это совмещение двух точек пространства, прорезь и поворот. Более простую аналогию можно представить, если согнуть листок с нарисованной точкой. Сгиб, скажем, пополам. Затем в месте, где оказалась точка, режем небольшой кружок и поворачиваем его. Разгибаем. Получается, будто точка оказалась совсем в другом месте листка. На самом деле, это всё аналогии грубые: я не настолько могущественен, чтобы сгибать и искажать столько пространства своей волей, но в общем и целом — верно. Порталы же, следуя той же аналогии, — это дырки в согнутом листе, когда точка легко может пройти по срезу с одной стороны на другую. Так о чём бишь я? Ах да.