– Хватит уже его мучать, – поморщился я, обращаясь к Шак’чи.
Понятно, что пленных было много. Всех их надо было чем-то кормить или куда-то девать. Некоторых отпустили в деревни на поруки местных, которым рабочие руки ой как не помешали бы. Ну а я забрал себе двоих для Шак’чи. Обезьян нуждался в пране. Так-то, конечно, ему не нужно было нереально много: я мог его обеспечивать и самостоятельно, но перед следующим новолунием требовалось его основательно усилить. Понятно, что ночь без луны ещё не скоро. С учётом дюжины суток на подавление восстания – осталось ещё девять дней, но потренироваться следовало уже сейчас. Помогал мне в этом деле, разумеется, Роши, который, конечно, прекрасно знал узоры и обряды для помощи духу в одержимости. Кривой одержимости, правда, но мне и не нужно особо, чтобы Шак’чи бегал, прыгал и сражался в человеческом теле. Достаточно будет, чтобы он мог поглотить достаточно праны в нужное время.
Обезьян, к сожалению, обладал довольно поганым юмором. Он всё время пытался кого-то поддеть, над кем-то подшутить, поиздеваться. И шутки его нередко были весьма жестоки. В отношении союзников он ещё сдерживался, но вообще не слишком забивал свою пылающую голову такими проблемами. В частности, он даже, мне кажется, получал какое-то садистское удовольствие, когда в очередном бою оставлял мне жутчайшие ожоги. Вот и сейчас Шак’чи заставлял медленно обугливаться некоторые участки тела своей жертвы, но удерживая ту в сознании. Фактически, обезьян занимался настоящими пытками. Пытал и веселился. М-да…
Ногти мужчины средних лет пылали, по коже расползлись огненные прожилки. И смертное тело, разумеется, защищено от этого не было. Одновременно иссыхаясь и белея на наших глазах от вытягиваемой праны, оно ещё и корчилось в агонии, царапая своими горящими ногтями лицо, живот и другие части тела.
Мой приказ обезьян услышал. Мгновенно потухнув, человек буквально посерел, а потом почернел и осыпался пеплом вперемешку с огоньками. Это было бы даже немного красиво, если бы не было так жутко. Огоньки стали расти в размерах, сливаясь друг с другом и выстраивая пылающую форму трёхметрового обезьяна. Не знай я, что это дух, подумал бы, что из Лэнга или из Ада вылез какой-нибудь демон.
– Успешно? – раздражённо спросил я у надувшегося от невозможности растянуть удовольствие обезьяна.
Раздражение меня наполняло главным образом от того, что требовалось заниматься довольно грязной работой. Вырезать на коже пленника ритуальную вязь ножом, рисовать его же кровью, перемешанной с грязью, рисунок, заставлять его хлебать специальные настои… Вот мне заняться-то больше нечем, правда?..
На заданный ему вопрос Шак’чи быстро-быстро замотал головой.
– Значит – успешно, – резюмировал я, насмешливо глядя на возмутившегося такой наглости обезьяна. Ага, конечно. Не получилось у него ничего. Так я и поверил. – Хватит прыгать! – рявкаю. – Второго жди девять дней! Я тебе не жрец, чтобы жертвы приносить регулярно! Ууу… – возвожу глаза к небу. – Он ещё и обиделся. Тьфу!.. Ладно, буду считать, что всё прошло нормально. Оставшееся время можно поработать с блинком.
Создание новых заклинаний было трудоёмким, сложным, долгим и муторным, но неожиданно увлекательным процессом. Особенно если речь шла не о создании с нуля, а о модификации или строительстве и трансформировании на основе уже существующих воздействий. Помимо того, что мне просто нравилось чем-то таким заниматься, радовали ещё и прибавки к опыту за добавление новых чар в виртуальную книгу и небольшие скачки этого самого опыта в процессе работы. До следующего уровня мне в любом случае осталось не слишком долго, но, с учётом особенностей моей жизни, достигну я его точно раньше, чем создам свой блинк. Ну, либо сдохну. Тут уже как повезёт.