— А почему, мастер, вас посадили в камеру люди из этого клана? — Вопрос задает тоненьким голоском моя тогдашняя подружка, Эль-Ина. Вспоминаю также, что где-то через полгода она погибла при очередном отступлении…
— Это сейчас даже и понять сложно на фоне того, что происходит, — грустно улыбнулся архимаг, — каким же пустякам люди придавали значение перед этой войной! Меня опоили и похитили, чтобы выведать секрет заклинания моего клана. А я отказывался раскрывать эту тайну. Забавно, что, едва вступив в Сопротивление, я тут же безвозмездно и по доброй воле передал его нашей армии. А тогда я просидел в тюрьме пятнадцать лет… Раз в год меня навещал кланлидер и спрашивал, готов ли я поделиться секретом, или так и помру в этой камере однажды от старости.
— А почему похитили именно вас? — Эль-Ина полна любопытства.
— Всех остальных членов клана перебили, я остался последним, кому была известна тайна…
Так-так-так… Пятнадцать лет, значит, он там просидел. Провожу нехитрые подсчеты. Получается, он уже там два года сидит. Либо с двенадцатым разрядом, либо уже архимаг. О-го-го какие перспективы!
Джоан видит мою радость, но, умница такая, никаких вопросов не задает, чтобы не выводить меня из состояния концентрации. Так-то я вышел из транса, конечно, но в таком состоянии легко и снова войти. Я так и делаю — информация про Номиуса очень интересна и прямо призывает меня действовать, но сначала я все же должен довести дело до конца с артефактом. Как активировать, понятно, а для чего он нужен?
Снова сижу в трансе, сжимая артефакт, и минут через десять все же всплывает нужная картина. Тот же гигант поводит рукой с раскрытой ладонью, и камень с него ростом в десяти шагах перед ним трескается на две ровные половины. Нет, не трескается, он его разрезает каким-то лучом, бьющим из ладони!
Открываю глаза, встаю на ноги. Солнце светит прямо в лицо, щурюсь из-за яркого света — голова раскалывается от боли. Теперь Джоан понимает, что сдерживать свое любопытство необходимости больше нет, и говорит:
— Ну давай уже, рассказывай! Что это за артефакт?
А я уже знаю и его название — хотя гигант ни разу и рта не открывал. Вот такие они, видения.
— Это «Раскаленный луч». Режет на расстоянии камень не хуже, чем мой арский кинжал вблизи!
Мы обсудили, кому его отдать. Решили, что он хорошо подойдет Тивадару. Способ, которым мы уже почти решили его проблемы с Джюэль, наверняка его расстроит. Попробуем этим подарком подсластить пилюлю…
Раз вспомнив про печальную ситуацию Номиуса, забыть про нее снова я уже не мог. Ну как же — мой будущий соратник сидит в клановой тюрьме прямо сейчас, проявляя верность своему слову и несгибаемый характер, и как мне ничего по этому поводу не сделать? Тут уже даже соображения, как архимага привлечь к делам клана, вторичны на фоне того, что я чувствую себя неудобно из-за этой ситуации. Я же могу освободить его, значит, должен это сделать.
Параллельно вспоминаю все, что знал про Номиуса из памяти уже более взрослых лет. Архимагов у нас было не так много, как хотелось бы, так что встречи наши были частыми. Суровый, немногословный, даже странно, что его тогда пробило на такой длинный рассказ у костра, — наверное, просто захотел развлечь малышню, не по своей воле оказавшуюся на войне. Ну так это дело понятное после пятнадцати лет в тюрьме в одиночной камере. Интересно, если его вытащить сейчас, он уже будет суровым и немногословным? Двух лет в одиночной камере достаточно для этого?
Еще он очень терпеливый… Ну, тоже дело понятное.
Наверняка у него были и отрицательные черты характера, но с нами, детьми, он всегда вел себя очень достойно. Так что про недостатки предстоит узнать в личном общении.
Для начала надо выяснить, где именно находятся «Цветы смертельного удивления». Авертан местный, значит, это бельбийский клан. И раз они могут себе позволить держать в тюрьме архимага, их особняк точно должен быть расположен в столице. Для провинциального клана что-то уж сильно круто было бы.
Пятнадцать лет в клановой тюрьме… Хотя я понимаю, почему архимаг так и не сдался и не выдал клановое заклинание. Подозревал, что его бы тут же убили на месте. С его смертью заклинание стало бы принадлежать только одному клану, победителю в клановой войне. И не пришлось бы дергаться, боясь, что он решит отомстить или обнародовать свое заклинание, чтобы насолить тюремщикам. Ну и, конечно, Номиусу горько было давать победителям то, ради чего они так долго сражались, уничтожая всех членов его клана. Типичная ли это история? Да, клановые войны очень распространены…