Шесть часов интенсивной работы вполне позволяют обеспечить достойное существование и качественный отдых перед новым рабочим днем. Но многие из аборигенов отчего-то предпочитали работать сразу тринадцать часов (включая два получасовых перерыва), то есть с восьми до двадцати одного, и поэтому в будние дни народа в магазинах было немного.
Так что русские – не только нация террористов, это еще и очень странная нация. Даже ничего не соображающий в экономике Шварц не понимал, как можно было так запустить свою страну!
Ладно, хоть спохватились! С горем пополам, да еще и с чужой помощью, опрокинули старую прогнившую верхушку, встали на цивилизованный путь развития. Вот только догонять придётся… ну, о-очень долго!
Тогда, после смены власти, новым правительством был взят курс на борьбу с коррупцией и оздоровление управленческого аппарата.
Поступили нестандартно: провели люстрацию многочисленного чиновничества и ввели английскую систему бухучета и делопроизводства. Полностью, не переводя. Просто иначе получалось неэффективно – дублировать, сканировать, переводить… Соответственно старая прогнившая прослойка была заменена молодыми и эффективными. Теми, кто способен работать в новых цивилизованных условиях. Не беря взяток и виртуозно разбираясь в чужих падежах.
Опять же традиционно неплохо помогали наши консалтинговые компании и армия менеджеров-вахтовиков.
Со временем английский язык основательно потеснил русский как в административной, так и в деловой жизни. А что поделать? Хочешь делать цивилизованный бизнес – таки учи уже английские времена и грамматику!
Очень поспособствовали оздоровлению экономики запрет на обращение наличных денег и отмена чисто депозитных карт. Прозрачность потребления влечёт многое, ребята! Живи на заработанное! Ну и немножко в кредит. Для стимуляции организма.
Удачно провели децентрализацию бывшей столицы, разбросав властные органы по разным городам. Что, правда говорят, особого значения не имело – современные технологии позволяли управлять экономикой и всем прочим хоть из-за океана.
Новые власти признали главенство международного законодательства и общечеловеческих ценностей над местными, все еще несовершенными, законами, в обилии нашлепанными их корыстолюбивыми предшественниками.
Хоть и не сразу, но пришло-таки осознание того, что планета – это наш общий дом. Что Бог создал людей равными, и полезные ископаемые, водные ресурсы и все такое прочее не может принадлежать какой-то одной, даже самой распрекрасной, стране! Нельзя сидеть на мешке с сокровищами, в то время как на другом конце планеты голодают и умирают от голода и жажды миллионы людей! Нельзя думать только о собственном благе, когда горит дом соседа!
Весь мир – это гигантская фабрика. Где-то делают прекрасные автомобили, где-то шьют недорогую одежду, а кто-то располагает чистой водой или шикарными женщинами.
Впрочем, как раз с генами (или чем-то там таким мудреным) местным… как-то не повезло.
За две бутылки виски Шварц раздобыл адрес той русской. Далековато. Один из уцелевших спальных районов. Впрочем, после второй эпидемии местных поубавилось настолько, что выжившие даже могли выбирать. И планировку и этаж. Говорили, что сначала планировалось создать что-то вроде маневренного фонда, системы учета и распределения жилья, но просчитав детали, махнули рукой. Саморегуляция при неуклонном снижении популяции обходилась дешевле. И давала аборигенам некую степень свободы. Регистрация по месту жительства была обязательной и носила уведомительный характер. Сменил конуру – приди и заяви! Если не хочешь нарваться на штраф при проверке. Плановой или внеплановой.
Шварц отдавал себе отчет об опасностях, подстерегающих вахтовиков в подобных гетто. Заходя в подъезд, он был готов жахнуть тазером или ткнуть ножом. Обе руки уже лежали на соответствующих рукоятках. Но на него просто накинули сеть и ударили по голове.
– Зачем ты меня искал? – спросила она.
– Вы же меня наверняка допросили, – Шварц мотнул головой на заблёванный им, от примененной обитателями подвала химии, пол. Помнил он только вспышки перед глазами. – И я по любому все рассказал. Разве не так?
– Допустим, – сказал рыжий, нагло скалясь.– Лубофь с первого раза и все такое.
«Вот,ни фига себе! – подумал Шварц. – Тут уже и диагноз готов… А я-то грешным делом думал – обычное любопытство. А теперь не поспоришь – наука!»
– Кстати, мы, помимо всего прочего, сделали тест, – послышалось откуда-то сзади. -Ты вообще в курсе, что тоже русский?