Краснова честно заработала свой Париж, и я переживала за нее.
– Ты уже решила, кому отдашь поездку?
Островская была тут как тут.
– Надо тебе отдать, да?! – взвизгнула Ленка.
Девицы стояли друг напротив друга, как бычки перед схваткой.
Надо срочно разрядить ситуацию.
– Девочки, послушайте, вчера письмо нашла в почте. Помните статью про эпиляцию? – влезла между ними я.
В прошлом номере Краснова раскрыла тайны лобковой эпиляции. Статья открывалась большой, на страницу, фотографией ниже пояса, где крупным планом был дан эпилированный лобок. Практически порно. Полозова и Волкова долго спорили, можно ли такое публиковать. Ане не нравилось.
– Ты собираешься делать тут Cosmo?
Сosmopolitan Волкова не любила и не считала глянцевым.
Ирка настаивала:
– Посмотри последние номера Elle. Там один секс – люди за тиражи бьются!
И правда, секс и любая тема ниже пояса обеспечивала журналам повышение продаж. Октябрьский номер мы продали на «ура», и теперь в редакцию шли письма – в том числе от мужчин.
– Так вот, Лен, девка одна пишет… Лия, ты слышишь… что они сделали прически и теперь на работе показывают друг другу свои…
Я запнулась. В голову лезли только матерные слова, а розово-пряничная журнальная атмосфера разрушается, если называть вещи своими именами. Этот зазор между тем, как и о чем мы писали, и тем, чем это на самом деле было, я ощущала четко. А попробуйте рассказать миру, не нарушая приличий, про проблему в той самой точке! Мы с Красновой промучились целый день, редактируя ее шедевр: «Бразильскими бывают не только карнавалы и сериалы. Бразильская эпиляция – вот что составляет актуальный тренд beauty-сезона. У стильной девушки там, где заканчивается шелк трусиков, начинается бархат. И никакой шерсти! Зона бикини должна быть гладкой и гламурной!» Трудясь над тошнотворным этим текстом, я с тоской вспоминала золотые газетные будни.
А еще требовалось придумать заголовок. Заголовок про лобок. Краснова предложила вариант «Ниже пояса». Полозова отмела его как банальный и предложила – «Секс-дизайн». Волкова, любившая культурные ассоциации, приказала поставить «Запах женщины». Я брякнула первое, что пришло в голову – надо было хоть что-нибудь сказать, чтобы спастись от этого ужасного запаха – «Лобное место». И тут же пожалела. Заголовок всем понравился.
Вчера в почте нашла письмо из Саратова:
«У нас весь город пищит от восторга! Мы сделали стрижки и теперь показываем друг другу на работе, в гостях и везде. Я на телефон делаю фотки – хочу собрать коллекцию разных причесок по брендам».
Краснова написала, что где-то в Лос-Анджелесе голливудским звездам делают стрижки в виде монограммы Louis Vuitton или скрещенных колечек Chanel. И теперь в далеком Саратове эпиляторши записывали клиентов на месяц вперед – выстригать логотипы на причинном месте. Работая в газете, я не могла себе и представить, какую силу может иметь печатное слово!
– Подожди, Алена, – отодвинула меня Островская. – Лен, если ты не можешь, поедет другой редактор. Это в наших общих интересах!
Ленке не надо было это объяснять.
– А ты чего волнуешься? Без тебя некому решить вопрос?
– Вот именно. Без заместителя этот вопрос не решается!
Островскую назначили замом Полозовой на прошлой неделе. Теперь она стояла на ступень выше Ленки и не упускала случая подчеркнуть это.
В комнату вошла Полозова. В сером свитере и золотой юбке. Я в очередной раз восхитилась. Ира умела сочетать несочетаемое – свойство человека с настоящим вкусом к моде. На ней еще держался кофейный налет маврикийского загара, но блеск в глазах исчез недели две назад. Ирке постоянно надо было уезжать – на месте она скучала и раздражалась. Меня Полозова оберегала. Как только Ирка вернулась, Островская и Волкова выпустили меня из своих когтей, и я жила относительно спокойно. Критику Полозовой я принимала безболезненно – она почти всегда была права, и ее замечания постепенно полировали мое глянцевое сознание.
– Алена, иди сюда, задание тебе! – позвала меня Ирка, и я с облегчением вышла из зоны конфликта. Пусть сами разбираются.
– Надо написать письмо министру культуры о поддержке конкурса. Журнал проводит новый конкурс для читательниц. Для девушек, которые мечтают попасть в глянец.
– То есть мы ищем кадры? – сообразила я.
– Хотим их собрать в школу глянцевой журналистики. Для министерства так формулировать не надо. Для министерства ты напишешь, что это школа молодых талантов, которым дается шанс реализовать креативный потенциал в лучших журналах страны.
– Будем рассказывать девушкам из Саратова, как стать Керри Брэдшоу, – к нам подскочила Островская. Без нее ничего не должно происходить.
– А кто будет преподавать? – спросила я.
– Никто. Мы с тобой. Девочки в лучшем случае будут работать на подхвате. Стилисты – ассистентами на съемках. Дизайнеры – статьи верстать. Художники – картинки для статей рисовать. За бесплатно. Они же учатся. – Лие нравилось быть циничной.
Ирка поморщилась:
– Лия, прекрати! Не порти мне Борисову, а то она письмо не напишет. Алена, все будет серьезно. Лучших девочек отберем и повезем на Лондонский форум. Чтобы они на мир посмотрели. Там же школу презентуем и олигархов поищем для финансирования.
Мой бывший начальник и Иркин нынешний муж каждый год ездил в Лондон на экономический форум. Мишка говорил, что это единственное место, где русские ведут себя как европейцы. Без охраны, без понтов – на неделю в Лондоне они становились обычными людьми.
– Долецкую, наконец, подвинем! – Полозова стеганула своего любимого конька.
– Давно пора. Ей, говорят, недолго в «Воге» осталось, – поддакнула Лия.
– А при чем здесь Долецкая? – спросила я.
– Она везде при чем. И там тоже. Долецкая в качестве эксперта по роскоши выступает. На ее выступлениях всегда аншлаг. Она давно там окопалась с «Вогом», – Лия смаковала подробности.
Ирка начала раздражаться.
– Нам нужен проект, который в Лондоне прогремит. О журнале надо заявить на европейском уровне! – Ирку всегда увлекали грандиозные идеи.
Ей шла должность главного редактора.
Меня восхищают эти контрасты. Вчера эпиляция, сегодня министр и Лондон. Жаль, что я не Пелевин и не Вуди Аллен, чтобы рассказать людям о том, из какого абсурда кроятся эти глянцевые страницы.
Министру по культуре и СМИ
«Редакция журнала Gloss проводит общероссийский конкурс, призванный дать шанс талантливой молодежи со всех уголков нашей страны…»
Удивительно, насколько жанр официальных писем диктует тебе стиль. Откуда это выпало, из каких советских времен – про «уголки нашей страны». Это потому, что при слове «министр» представляется такой заросший мхом официоза дядька, которому надо переводить с человеческого языка на канцелярский. Я почему-то думаю, что если ему написать все как есть – в смысле, у журнала мало денег, хотим вашей помощи, чтобы хорошие девочки из Екатеринбурга или Ростова добрались до московских глянцевых редакций – так вот, если ему так написать, то он немедленно впадет в ярость и закроет журнал, позволяющий себе такие штучки.
«…дать шанс талантливой молодежи проявить себя в современном мире, где огромную роль играет пресса…». Так гораздо лучше.
Возле стола Полозовой разгорался скандал.
– Жаклин с нас рекламу снимет! – Это Островская.
– У меня с Жаклин отношения. А ты ничего не решишь! – Ага, Краснова.
– Лия, ты же не можешь ехать. Двадцатого сдача номера. Я в это время буду в Нью-Йорке, в Estée Lauder. Сколько лет добивались с ними встречи, наконец пригласили…
«…Учитывая приоритеты провозглашенной Президентом политики, журнал Gloss считает главной задачей Конкурса выявление и поддержку талантливой молодежи не только в Нью-Йорке…»