— Денег у тебя много, — говорил он, — а Клиосу известно, что торговаться с тобой небезопасно, и ты вполне можешь ограничиться братской любовью и царскими улыбками. Плати ту цену, которую хочет он, или отказывайся от заказа. Клиос направил меня сюда защищать Антигону, и она обещала следовать моим советам.
Я была поражена: как может К. примешивать к Этеокловой просьбе денежный расчет.
— Но, К., — не удержалась я, — что Клиос хочет, чтобы я делала со всеми этими деньгами?
Лицо К. озарилось хитрой улыбкой:
— Клиос не хочет, чтобы ты с ними что бы то ни было делала. Ему прекрасно известно, что ты их отдашь.
Этеокл, наконец, решился.
— Согласен, — произнес он. — Покупайте материал. Завтра пришлю половину денег.
Он готов был уже расстаться с нами, когда я торопливо спросила:
— Когда же мы сможем, наконец, поговорить вдвоем?
— Когда здесь будут твои барельефы, Антигона. Мы поговорим, когда будем вместе смотреть на них, потому что я уверен: у тебя все получится.
Не оставив мне времени на ответ, Этеокл стремительно вышел. Уже у садовой калитки он обернулся и, видя, что я провожаю его взглядом, едва взмахнул рукой — и жест этот был исполнен такой глубокой печали, что сердце мое сжалось.
На следующий день мы с К., который помогал мне найти необходимое для барельефов дерево, отправились на рынок. Когда мы вернулись домой, в саду нас ждал мужчина в цветной соломенной шляпе, какие носят жители гор. Лицо К. посветлело, и через мгновение двое мужчин уже сжимали друг друга в объятиях.
— Это Железная Рука, — представил мне незнакомца К. — Он из клана Клиоса, его друг. И мой тоже.
Лицо Железной Руки под шапкой густых темных волос — сурово, но голубые глаза освещают его усмешкой. Клиос и К. любят его, и этого достаточно, чтобы он стал и моим другом. Я обняла незнакомца. Звуки с трудом вырывались у него из горла, и К. пришлось предупредить меня:
— Нужно терпение, чтобы разговаривать с ним, он временами заикается, но ни рука его, ни сердце никогда не знают колебаний.
Железная Рука сосредоточился и, наконец, решился открыть рот:
— Путешествие долгое… т-твоя с-скульптура тут.
И он указал мне на какую-то глыбу в соломенной циновке, которую он собирался уже было снять, но мне не хотелось тут же смотреть то, что отправил для меня Клиос, мне не хотелось спешить и познакомиться сначала с его посланцем.
— Ты проделал долгий путь по жаре, тебя мучит жажда, сначала я дам тебе напиться.
Мое предложение обрадовало Железную Руку, потому что пить ему хотелось, но сначала он окинул критическим взглядом запущенный сад. Когда я возвращалась с напитками, Железная Рука уже укорял К.: «Зап-пущенный с-сад… Н-н-никогда н-ничего не п-принесет», — и маленькие взрывы заставляли слова рваться и проваливаться.
Чуть позже мы сели за стол, и тут я увидела перед собой мужчину с мощной грудью и мускулистыми руками. За проворными движениями, смеющимися губами, детским взглядом Железной Руки я не заметила его поразительного атлетического сложения. Закончив есть, Железная Рука обернулся и попросил К.:
— Ск-кажи ей… к-кто я.
— Мать его умерла в родах, отец немного пережил ее. Первые годы жизни он не говорил. Мать Клиоса попробовала его учить. Он сделал большие успехи.
— Мать Клиоса… Оч-чень т-терпеливая.
— Когда мать Клиоса умерла, его обучение остановилось, но сказать он может все.
— Я могу сказать… Ио… Клиос… Тебя оч-чень любят… Я… уже!
Он расхохотался без всякого стеснения, помог привести в порядок стол и вымыть посуду. К. тем временем освобождал содержимое посылки от соломы.
Клиос воспроизвел из местного камня и в большем масштабе то небольшое скульптурное изображение, что я отправила ему, — Эдипов маршрут вокруг Афин, когда мы шли в Колон. Клиос вырубил его в самом склоне горы, и скульптура получилась выше, уже, чем та модель, что он получил. Каждая дорожка, шедшая с восхода на закат или с востока на запад, образовывала полукруглую ступеньку. Наверху — самая широкая, внизу — самая узкая, заканчиваются они прямоугольной площадкой, которую Клиос назвал скеной.
— А там что? — рука моя уперлась в пустое пространство за скеной.
Железная Рука широко развел руками:
— Большая… долина.
— Люди, — сказал К., — облака, небо, место для действия.
— Какого действия?
Железная Рука снова рассмеялся:
— Клиос… долго ис-скал… Никак н-не н-нашел…
Мы тоже засмеялись: что же это за действие, если и великолепный Клиос, с его орлиным взглядом, не смог разглядеть.
Эта Эдипова дорога, чье звучание теперь для моего уха и сердца строже и резче, захватила мое внимание. У подножия полукруглых ступеней есть место для действия. В Колоне оно и развернулось: Эдип прозрел и, покинув нас, продолжил свой путь. Не подобное ли действие произойдет когда-нибудь в этом загадочном месте, которое Клиос вызвал к жизни?