И далее он прибавляет:
Наше же жительство на небесах, откуда мы ожидаем и Спасителя Господа нашего Иисуса Христа, который уничиженное тело наше преобразит так, что оно будет сообразно славному Телу Его, силою, которою он действует и покоряет Себе все. Итак, братия мои возлюбленные и вожделенные, радость и венец мой, стойте там в Господе, возлюбленные.
В особенности он увещевал их жить в согласии и послушании. Тот образ жизни, который он им указал, тот способ — исповедовать христианство, пример которого они видели у него, хороши; но, впрочем, каждый верующий имеет собственное откровение, свое личное вдохновение, которое тоже исходит от Бога. Он просит «свою истинную супругу» (Лидию) примирить Еводию и Синтихию, прийти к ним на помощь, помогать в их трудах по служению бедным. Он желает, чтобы все радовались: «Господь близко». Благодарность его за деньги, присланные ему богатыми Филиппийцами, представляет собой образец благоволения и живой набожности:
Я весьма возрадовался в Господе, что вы уже вновь начали заботиться о мне; вы и прежде заботились, но вам не благоприятствовали обстоятельства. Говорю это не потому, что нуждаюсь, ибо я научился быть довольным тем, что у меня есть: умею жить и в скудости, умею жить и в изобилии; научился всему и во всем, насыщаться и терпеть голод, быть и в обилии и в недостатке; все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе. Впрочем, вы хорошо поступили, принявши участие в моей скорби. Вы знаете, Филиппинцы, что в начале благовествования, когда я вышел из Македонии, ни одна Церковь не оказала мне участия подаянием и принятием, кроме вас одних; вы и в Фессалонику и раз и два присылали мне на нужду. Говорю это не потому, чтобы я искал даяния; но ищу плода, умножающегося в пользу вашу. Я получил все и избыточествую; я доволен, получив от Епафродита посланное вами, как благовонное курение, жертву приятную, благоугодную Богу.
Он рекомендует уничижение, которое побуждает нас смотреть на других, как на высших по сравнению с самим собой, и милосердие, которое заставляет, по примеру Иисуса, думать о других больше, чем о себе. Иисус вмещал в себе всю силу божественности; он мог в течение своей земной жизни показать себя во всем блеске своей божественности, но тогда весь смысл искупления был бы нарушен. Он и отказался от своей присущей ему славы, чтобы принять внешность раба. Мир видел его в образе человека; если смотреть только на наружность, то его можно было бы принять за человека. «Он уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став, как человек; смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной. Посему и Бог превознес Его и дал Ему имя выше всякого имени, дабы пред именем Иисуса преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподних, и всякий язык исповедал, что Господь Иисус Христос в славу Бога Отца». Мы видим, что в познавании Павла Иисус с часу на час возвеличивался. Если Павел еще не допускает полного его равенства с Богом Отцом, то все же он верит в его божественность и изображает всю его земную жизнь в виде выполнения божественного плана, осуществленного путем воплощения. Тюрьма производила на него действие, какое она обыкновенно производит на людей с сильной душой. Она экзальтировала его и вызывала в его мыслях резкие и глубокие перевороты. Спустя короткое время после отправки послания к Филиппийцам он отослал к ним Тимофея, чтобы осведомиться об их состоянии и передать им его новые инструкции.
Тимофей должен был вернуться скоро. Лука также, по-видимому, около этого времени отлучался на короткий срок.