Когда остаток Израиля обратится к истинной вере, миру ничего другого не останется, как прийти к своему концу. Седьмой ангел начинает трубить. При звуке этой последней трубы раздаются громкие голоса: «Вот настал час, когда Господь наш и Христос Его начнут царствовать над миром во веки веков!» Двадцать четыре старца падают на лица свои и поклоняются Богу. Они благодарят Бога за то, что Он воцарился, несмотря на бессильную ярость язычников, и возвещают час возмездия святым и час истребления тем, кто губил землю. Теперь открываются врата небесного храма, и в глубине его является ковчег Нового завета. Эта сцена сопровождается землетрясениями, громами и молниями.
Все свершилось: верующие получили великое откровение, которое должно их утешить. Суд близок: он наступит по окончании половины священного года, который равен трем с половиной обыкновенным годам. Но мы уже заметили, что автор, нисколько не беспокоясь о единстве своего сочинения, оставляет за собой способы продлить его в то время, как, по-видимому, оно должно бы закончиться. Действительно, мы дошли лишь до половины его книги, и теперь перед нами развернется новая серия видений.
Первое из них принадлежит к числу самых прекрасных. Посреди неба появляется женщина (Израильская Церковь), облеченная в солнце; под ногами ее луна и на главе ее венец из двенадцати звезд (двенадцать колен Израиля). Она кричит, как будто мучится родовыми болями, так как она носит во чреве мессианский идеал. Перед нею извивается громадный красный дракон с семью головами в диадемах и с десятью рогами; хвост его увлек с неба третью часть звезд и поверг их на землю. Это Сатана под видом самого могущественного из своих воплощений — Римской империи: красный цвет изображает собой императорский пурпур; семь голов в диадемах означают семерых цезарей, которые царствовали до того момента, когда автор пишет: Юлий Цезарь, Август, Тиверий, Калигула, Клавдий, Нерон и, наконец, Гальба; десять рогов означают десять проконсулов, которые управляют провинциями. Дракон подстерегает рождение младенца, чтобы пожрать его. Женщина родит сына, которому надлежит «пасти все народы жезлом железным», — черта, характерная для Мессии. Дитя ее (Иисус) восхищено было к Богу; Бог помещает его возле себя на своем престоле. Жена убегает в пустыню, где приготовлено было для нее место от Бога, чтобы питали ее там тысячу двести шестьдесят дней. Здесь заключается очевидный намек или на бегство Иерусалимской Церкви и на мир, которым она может пользоваться в стенах Пеллы в течение трех с половиной лет, остающихся до конца мира, или на убежище, найденное иудействующими христианами и некоторыми из апостолов в. Провинции Азии. Выражение «пустыня» более соответствует первому из этих объяснений, нежели второму. Пелла, лежавшая по ту сторону Иордана, была мирным уголком по соседству с аравийскими пустынями, куда не долетали ужасы войны.
Тогда произошла на небе война великая. До сих пор Сатана, катигор, клеветник творения, имел доступ на небо ко двору Божию. Он пользовался этим по старой привычке, не забытой им со времен Иова патриарха, для того, чтобы вредить благочестивым людям, особенно христианам, и навлекать на них беды. Гонения христиан в Риме и Ефесе были делом его рук. Отныне он потеряет эту привилегию. Архангел Михаил (ангел-хранитель Израиля) со своими ангелами дает ему сражение. Сатана побежден, изгнан с неба, низвержен на землю вместе со своими ангелами; раздается торжествующее пение, когда небесные существа увидали, что низвержен клеветник, расстраивающий все доброе, не перестававший день и ночь клеветать перед Богом на братьев их, живущих на земле. Церкви на небе и здесь, на земле, по-братски радуются по случаю поражения Сатаны. Этой победой они обязаны крови Агнца, а также мужеству мучеников, которые довели свое самопожертвование до смерти. Но горе светскому миру! ибо к нему сошел дракон, и можно теперь всего ожидать от его ярости; он знает, что немного ему остается времени.
Первый предмет, на который дракон, сверженный на землю, изливает свою злобу, это жена (Израильская Церковь), которая родила божественного младенца, взятого Богом к себе на престол. Но покровительство свыше ее оберегает: ей даны были два крыла большого орла, при посредстве которых она улетает в предназначенное для нее место, в пустыню, т. е. в Пеллу. Здесь она питалась вдали от лица змия в течение трех с половиной лет. Гнев змия доходит до крайнего предела. Он пустил из пасти своей вслед жены воду, как реку, дабы увлечь ее, утопить рекой; но земля помогла жене; она разверзла уста свои и поглотила реку — намек на некоторое неизвестное нам обстоятельство, случившееся во время бегства в Пеллу. Дракон, видя свое бессилие против жены (Церкви Израильской), обратил свою ярость против «прочих от семени ее», то есть против Церквей в пределах рассеяния, сохраняющих заповеди Божии и имеющих свидетельство Иисуса Христа. Это очевидный намек на гонения последнего времени и в особенности на гонение 64 года.