Поэтому не любящее существо выключено из божеской жизни: Бог не живет в нем и оно не живет в Боге. Оно может верить в Бога и даже дрожать перед Его силой, но, не имея в себе любви, оно не имеет экзистенциальной связи с Богом. Бог для него только причина его бытия, только абсолютная сила, действием которой оно возникло и по решению которой удерживается. Однако Бог для него уже не та личность, которая заставила бы его говорить и которой оно ответило бы. Утрата любви — утрата личности Бога. Это утрата связи с Богом. И это утрата религии в глубочайшем смысле этого слова, ибо религия — отношение между двумя личностями. Нелюбящее существо с Богом не взаимодействует. Оно только «бывает» вместе с Богом, как тварь «бывает» вместе со своей причиной. И если дьявол не любит, то тем самым он — самое величайшее отрицание Бога, даже если умом своим верит в Бога и дрожит. Но почему дьявол не любит? Как возникла эта нелюбовь в демоническом бытии?
Дьявол не любит потому, что он любит только себя самого. Любовь и себялюбие исключают друг друга. Это две силы, идущие в противоположных направлениях. Любовь всегда извержение из себя. Кто любит, тот ставит себя рядом с другим, переносит себя в другого, жизнь кладет за другого. Любовь, в сущности, это сила, направленная к бытию. Это взгляд, направленный далеко от себя. Это звук, ищущий отзвука. Основа любви — образ Божий в нас. Будучи созданными по образу и подобию Господа, мы сами склоняемся к другому, тянемся к своему Оригиналу. Бог влечет наше бытие. Самой сущностью своей структуры мы повернуты к Нему и отвернуты от себя. Наше бытие всегда смотрит вперед. Ему предназначено не оставаться в себе, но переступить через себя, войти в другого и быть в другом, ибо в этом глубочайшем Другом как раз и таится его источник, его происхождение, его модель. Свою жизнь выигрывает тот, кто ее утрачивает, то есть отдает ее Другому, ибо в этом Другом он ее как раз и осуществляет. Наше бытие осуществляется только тогда, когда мы «бываем» вместе; «бываем» не в себе, но в другом и этого другого вбираем в себя. Обобществленное бытие — основа созидающего существования и вместе — его полнота.
Однако вообразим себе, что свободная тварь по своей собственной воле закрывается в себе, отворачивается от другого и свой взгляд поворачивает к себе. Ту силу, которая вела ее к бытию, она поворачивает к себе. Любовь превращается в себялюбие. Что тогда происходит? Не что иное, как отрицание всего. Такая тварь отрицает прежде всего то, что находится рядом с ней. Себялюбие превращается в абсолютную глухоту по отношению к окружающему. Себялюбец никого не призывает и отклика от других не ждет. Его существование становится закрытым. Он не «бывает» вместе. Он «бывает» один в своем одиночестве. Все, что находится рядом с ним, утрачивает для него глубинный смысл. Себялюбие — сила, влекущая назад от бытия. Эта сила — в себя. Но поскольку образ Господа ведет нас от себя, то себялюбие непосредственно превращается в силу, разрушающую нашу подобность Богу. Обратив свой взор к себе, мы наталкиваемся на противоположное направление образа Господня и должны сделать выбор: или возвратиться назад в бытие, или разрушить в себе подобность Богу. Существо, ведомое себялюбием, выбирает второй путь. Оно оставляет образ Божий, оставляет бытие и идет в себя. Оно разрушает подобность Господу и таким образом превращается в противоположность Бога и в глубокое Его отрицание. Человек может быть настоящим и глубоким атеистом только тогда, когда он себялюбив, ибо себялюбие — самое строгое отрицание Бога, не умственное, не теоретическое, но самой направленностью своего бытия. Себялюбие — полный атеизм.
В случае с дьяволом как раз и произошел такой серьезный поворот. Отказавшись служить Господу, возжелав подняться выше звезд и там воздвигнуть свой престол и быть подобным Всевышнему, он тем самым отверг любовь как силу, направленную к бытию, и выбрал себялюбие как силу, направленную в себя. Он отвернулся от Бога и от всех других Богом сотворенных существ. Себялюбие отрезало его от существования вместе с другими и в других и закрыло его в самом себе. Дьявол превратился в самое одинокое существо из всех Божиих тварей. Его собственное бытие сделалось для него тюрьмой. Его экзистенция стала полным молчанием по отношению к Творцу и к творению. Дьявол своим существованием не приглашает никого к разговору. Его существование не диалог, но глубокий, непробиваемый монолог; это разговор только с самим собой. Себялюбие замкнуло уста его бытия для всякого звука вне его. В этом кроется причина, почему дьявол не любит. Он не любит потому, что выбрал другое, противоположное Божиему, направление своего бытия, разрушил в себе образ Божий, отделился от других и замкнулся в себе. Его нелюбовь естественный результат его себялюбия. Он верит в Бога, ибо он тварь Божия. И это он хорошо знает. Существование Бога для него само по себе не вызывает сомнений. Но направленностью своего бытия он так опровергает Бога, как вряд ли смог опровергнуть любой из атеистов. Дьявол — полный безбожник как раз потому, что он — полный себялюбец. Он также знает, что есть творения Господни, которые он ненавидит и борется с ними. Но своим поворотом от бытия он их тоже отрицает, что не под силу каждому идеалисту. Дьявол — полный солипсист потому, что он — полный себялюбец. Себялюбие делает его и атеистом и солипсистом. Оно разрушает его взаимосвязь с Богом и с миром, замыкая его в его собственном одиноком бытии.