Эта демоническая формула таинства преобразила антихриста. «…Он почувствовал, как острая ледяная струя вошла в него и наполнила все существо его. И с тем вместе он почувствовал небывалую силу, бодрость, легкость, восторг». Разве эта сцена не напоминает нисхождение Духа Святого на апостолов? Возможно также, что Соловьев сознательно сделал ее такой. Но это сходство имеет глубокий смысл. Оно раскрывает перед нами истинную силу антихриста, не человеческую, но дьявольскую. Оно указывает на то, что в борьбе Христа и антихриста человек всегда только учйстник. Он в этой борьбе не самостоятельный борец. Он никогда в этой борьбе не пользуется собственной силою. Если он решает встать на сторону антихриста, он получает дьявольский дух. Таинство конфирмации в каждом случае накладывает на него отпечаток, придает ему новое свойство, которым до этого он не обладал; придает ему силу и смелость, которых он до этого не ощущал в себе; вызывает в нем радость от своей избранности, от миссии, которая до этого момента была для него не ясна. Его может коснуться или язык пламени Троицына дня, или холодное фосфорическое пламя и преобразить все его существо. Тогда он становится носителем нового начала, его глашатаем. Он становится апостолом: либо Христа — либо антихриста.
В этом призвании, в этом утверждении, в этом священстве дьявола как раз и кроется источник действенности антихриста. Мы часто удивляемся тому, что сторонники антихриста даже больше готовы на жертву, более отважны, нежели служители Христа. И мы спрашиваем: неужели, служа злу, человек может быть таким деятельным? Сам по себе, конечно, нет. Но отмеченный тем фосфорическим светом и знаком дьявола в своем духе, он возрождается в силе и начинает действовать прямо‑таки сверхъестественно. Вложенная Соловьевым в уста дьявола формула таинства имеет глубокий смысл. Антихрист действительно сын дьявола. Его зачатие, как вскоре увидим, тоже демоническое. Но, посылая его в мир, он породил его в красоте. Соловьев подчеркивает, что его антихрист, «будучи исключительной гениальности, красоты и благородства», был «выбран почти единогласно в пожизненные президенты Европейских Соединенных Штатов», явившись «во всем блеске своей сверхчеловеческой юной красоты и силы». Этой характеристикой Соловьев подчеркивает, что красота — это та одежда, в которую дьявол облачает своих сторонников и их дела, чтобы привлечь к себе членов Царства Христова.
Красота в своей глубинной сущности есть образ Божий. Проявляясь в творчестве Бога или человека, она раскрывает внутреннее совершенство бытия. Она также указывает на будущее преображение мира и на особенности воскресшей благословенной плоти. Однако в любом случае красота есть ценность вещи. Красота, как сияние совершенства бытия, проявляется в формах, доступных нашим ощущениям, и потому может заключаться только в вещи. Лишь вещь конкретная, материальная вещь может быть красивой. Потому красота никогда не является ценностью личности, ибо личность не доступна ощущениям. Ценность личности не красота, но святость. Человеческая личность не измеряется и не может быть измерена красотой. Потому дьявол, родив антихриста в красоте, как раз и хочет ею прикрыть отсутствие святости. Он хочет обратить глаза людей на эту блестящую предметную форму, на эту молодую силу и благородную осанку, чтобы таким образом была бы не видна настоящая цена личности, отмеченной таким предметным свойством. Красота в руках, дьявола служит для сокрытия отсутствия святости. Дьявольские твари могут быть очень красивы, но они никогда не бывают святыми.