Я помню, как в одном бою с бесами Антихриста случился прорыв на левом фланге, которого никто не ждал, ведь именно туда были направлены наши лучшие силы. И когда нас обошли, около сотни ребят были расстреляны с такой же лёгкостью, как мишени в тире. Всё же мы отстояли тот участок, но, когда я вышел на поле боя, то увидел, что от нашей десантной бригады, которая должная была взять левый фланг, осталась лишь ровная вереница бледных тел с перерезанным горлом, лежащих в тёмно-красных лужах крови, а на лбу у каждого была вырезана ножом пентаграмма. И позже я узнал, как некий, тогда ещё малоизвестный проповедник, призывает к покаянию и отказу от сопротивления силам Антихриста. Эти ребята поверили ему и не только приняли смерть сами без единого выстрела, но и подвели тех, кто на них рассчитывал.
Вот, каков на самом деле тот, кого вы вызываетесь защищать. На его счету смерти тысяч солдат Международной христианской миссии, и ничего, кроме сожжения, ему не светит. Так почему же вы берётесь за его защиту?
- Монсеньор, процесс должен проходить объективно, с соблюдением всех формальностей. Мы должны помнить об ошибке Понтия Пилата, который, послушав фарисеев, распял самого Иисуса Христа, и не совершить подобной ошибки, особенно в столь тонком вопросе.
- Для меня в этом вопросе нет никаких сомнений, - твёрдо ответил кардинал. - Но, если так желаете вы и Совет христианской миссии, я полагаю, у меня нет возможности этому воспрепятствовать. Поступайте так, как велит вам Святой дух, но не перепутайте его голос с ласковым нашёптыванием Сатаны.
Мы вышли, сжимая в руках разрешение с синими печатями и подписью кардинала.
Обрывок пятидесятый
Резкий порыв ветра бросает тяжёлые капли дождя прямо в окно и сгибает верхушки деревьев. Совсем близко ударяет молния, и её отблеск освещает ярким светом наполненную пасмурной серостью комнату.
Инспектор по делам несовершеннолетних неторопливо рассматривает бумаги сидящего перед ним четырнадцатилетнего паренька, потупившего взгляд. Рядом в кресле, одетый в чёрную рясу, сидит совсем ещё молодой безбородый голубоглазый священник, с короткими светло-русыми волосами и небольшими усами.
- Совсем ещё мальчик, лишился родителей в автомобильной аварии, - объясняет сочувственно священник. - В наследство оставлен большой коттедж и накопления в два миллиона рублей. Взяли его в монастырь, а он перед самым постригом сбежал, бес женской ляжкой попутал. Нашли его в ближайшем посёлке вместе с девкой. Она ведьма ещё та. Всего шестнадцать лет, а скольких совратила. Рыжая бестия. Верно говорят: «Рыжий как чёрт!», палить их всех надо без разбору.
- Что с ней?
- Не знаю, её инквизиторы забрали. Хотели и его тоже взять, но я отстоял под свою ответственность. Обещал, что на этой же неделе он покается, примет постриг и передаст монастырю своё имущество.
При упоминании о девушке, парень крепче стиснул зубы и вцепился в подлокотник кресла. Инспектор сложил между собой пальцы рук и посмотрел в окно. Сказал тихо и зло:
- Опять эта серость, это пасмурное небо и дождь. Вы помните, когда последний раз у нас было солнечно?
Священник в ответ молча покачал головой.
- Как же я устал от этой бесконечной монотонной серости! Тучи и дождь, тучи и снег, снова тучи и дождь. Что такое случилось с небом, из-за чего с него постоянно сыплется влага? Прорвало его что ли? Разве мы не победили Антихриста? Разве Господь не может послать нам радостный луч солнца, чтобы наши сердца возрадовались? Я хочу увидеть, как солнечный луч отражается в капле воды на листьях деревьев, как он отбрасывает яркие тени вечерней порой и преображает серость в радостные цвета! Я хочу видеть полное синевы небо и радугу после дождя! Я хочу наполнить свою душу радостью!