Правда, эта консервативность зачастую весьма завуалирована, ибо проявляется она не просто в философской ностальгии о прошлом, а зиждется на реальных проблемах убыстренного течения социального времени, революционных переходов, ускорения разнообразных перемен, вызываемых научно-технической революцией, и сопровождающем их нравственно-психологическом восприятии и т. д. Противоречивость социально-исторического прогресса в условиях капитализма – причем в его личностных последствиях – научно вскрыл именно марксизм. В условиях антагонистического течения истории, как отмечал К. Маркс, «высшее развитие индивидуальности покупается только историческим процессом, в котором индивидуумы приносятся в жертву»2.
2 К. Маркс и Ф. Энгельс об искусстве. М., 1957, т. 1, с. 119.
Эта противоречивость уходит в прошлое, преодолевается в революционной переделке социально-антагонистического устройства жизни, с успехами социалистического строительства. Вместе с ее преодолением происходит изменение нравственно-психологического, личностного ощущения бега времени, его перелива из настоящего в будущее. В жизни человека наступает момент, когда он начинает осознавать, что страдания и горести, которые он испытывает, происходят не только от злой воли отдельных людей или несчастливого стечения обстоятельств. Что есть более общие глубокие их причины, таящиеся в самой основе жизни, во внутреннем смысле господствующих общественных отношений, вызывающих зло и ненависть в сердцах многих людей. С этого момента человеком овладевает новое желание: понять эти глубокие причины зла, морального неблагополучия жизни, понять ее нравственный смысл. Человек начинает думать не об отдельных, добрых и злых людях, а о добре и зле в отношениях и судьбах всех людей. Он стремится найти их истоки. В этом – нравственном – познании, которое есть результат напряженнейшего личного искания, духовного труда неимоверной тяжести, возможны величайшие прозрения, яркое видение как вершин благородства и красоты человека, так и мрачных пропастей его низости и бесчестия.
От собственного горя – к горю других людей, от него – к горю всего человечества. Душевный мир трепетно сопереживает общую боль и общую радость, складывается ощущение слитности личной судьбы с судьбами миллионов других людей. Возникает иная картина жизни, ее ценностей, новое понимание своего места в мире, новое восприятие времени. Сознание, создавшее эту картину, начинает воспринимать само себя как мудрое, моральнр мудрое.
Обвинение коммунистического мировоззрения в жертвенном понимании течения жизни ложно. Лоском лжегуманизма, рассуждениями о защите настоящего в жизни поколении, счастья отдельной личности и т. д. антимарксисты прикрывают, по сути дела, расчет на простенький, откровенный эгоизм обыкновенного обывателя. Именно обыватель – хотя и разного рода (либо мечущийся в капиталистической действительности, либо приспособившийся к условиям социализма) – легче всего воспринимает это обвинение. Свои неудачи и разочарования, личную опустошенность и возникающее на ее основе социальное раздражение в этом случае есть куда адресовать, причем с самыми «честными», по видимости, гуманистическими соображениями. Легенды о «красной» опасности, грозящей «благополучию» и «порядку», для аполитичного обывателя строя капитализма; разжигание чувств озлобления обывателя в социалистических странах, которому не дают, как он считает, «пожить в свое удовольствие» (причем не отдавая при этом почти ничего обществу взамен),- вот то пропагандистское направление наступления на коммунистическое мировоззрение, которое предпринимают противники марксизма-ленинизма.
Моральное значение коммунистической целеустремленности в будущее как в теории, так и на практике бесконечно далеко от того мрачного миража, который построен критиками марксизма. Прежде всего неверно приписывание марксизму-ленинизму взгляда на жизнь современных поколений, их запросы и счастье (так же как и на достижения прошлых поколений) как на жертву для будущего, как на простой материал, который не имеет иной исторической цены, кроме как средства. Характерно, что и К. Маркс, и Ф. Энгельс, и В. И. Ленин решительно боролись с идеями провиденциализма в истории, выступали против привнесения моральной телеологии в марксизм. Коммунистическое мировоззрение не имеет ничего общего с примитивистским пренебрежением к субъективной стороне исторического процесса, к духовной культуре и устремлениям всех прошлых и настоящих поколений. Каждый этап социального развития не есть лишь «удобрение» для безмятежного блаженства будущего поколения «счастливцев». Каждый этап – это этап борьбы, где ценности настоящего, прошлого и будущего находятся в диалектическом движении, взаимодействии. Каждый этап имеет свое самостоятельное историческое значение и свое оправдание для тех своеобразных условий, которыми был вызван на свет. Но не более того. Как только эти условия изменяются, меняется и оценка его права на существование. Новое, рождаясь в настоящем, со временем становится не только стимулом ускоренного движения вперед, провозвестником будущего, но и общей мерой этого настоящего; причем эта мера не привносится откуда-то извне, она порождена самим настоящим, выражая потребности его саморазвития.