1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 12, с. 732.
– писал в этой связи К. Маркс. И лишь «в искаженно-спекулятивном представлении делу придается такой вид, будто последующая история является целью для предшествующей…»2.
2 Там же, т. 3, с. 45.
Именно это искаженное представление и хотят приписать коммунистическому мировоззрению его противники. Они пытаются возложить моральную ответственность за трудности, потери, само напряжение поступательного хода истории в современную эпоху на идеал коммунизма, на проходящие под его знаком революции и социальные перестройки. Но трудности трудностям рознь, да и потери (в том числе в сфере ценностей) бывают разные. Есть трудности, потери, в частности и личностного развития, вызванные угнетением, порабощением человека человеком; и есть трудности движения вперед, трудности саморазвития и раскрепощения человека. Вероятно, наши идейные противники считают, что терпеть первые трудности легче, чем самостоятельно преодолевать вторые, что ж, в этом также видна их партийно-классовая логика рассуждений.
Идея жертвенности – как ценностного условия хода истории и нравственного ориентира жизнедеятельности личности – чужда марксизму изначально. Еще в ранний период своего творчества, раскрывая значение понятий «коммунизм» и «гуманизм», К. Маркс видел их тождество в том, что они представляют «действительное разрешение противоречия между человеком и природой, человеком и человеком, подлинное разрешение спора между существованием и сущностью, между опредмечиванием и самоутверждением, между свободой и необходимостью, между индивидом и родом»1.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 42, с. 116.
Впоследствии, полемизируя с сентиментально-морализаторскими спекуляциями Криге, Маркс и Энгельс решительно выступили против нравственного принижения личности в пользу абстрактно понимаемого общего блага, против фанатичного возвеличивания жертвенности как смысла жизнедеятельности человека. Криге утверждал, что все должны заботиться не «о своей собственной подлой личности», а о принадлежности к человечеству, снабжая это свое размышление напыщенными фразами о всеобщей любви. К. Маркс и Ф. Энгельс охарактеризовали эту позицию как «постыдное, отвратительное угодничество по отношению к оторванному от «собственной личности» и противопоставленному ей «человечеству», которое превращено таким образом в метафизическую… фикцию»; они подчеркнули нравственную несовместимость с мировоззрением пролетариата этого фанатично-жертвенного учения, «которое проповедует блаженство низкопоклонства и презрения к самому себе» и потому скорее годится для монахов, а не борцов за освобождение народа от угнетения1.
1 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 4, с. 14.
Не в унизительном самоотречении, а в глубоком самовыражении, мужественной борьбе за те гуманные ценности, в которых сливаются интересы общественного и личностного развития, состоит назначение коммунистического переустройства общества. В идеале, в полностью гармонических отношениях нового исторического типа, человек служит народу и человечеству не путем принесения жертв, а путем естественного, искреннего самоутверждения. Хотя это самоутверждение не идиллия и предполагает борьбу, творчество, напряжение, а значит, и умение стойко перенести необходимые лишения, предполагает нравственную способность возвыситься до интимно-личностного принятия общих ценностей. А это и означает, что «общество, организованное на коммунистических началах, даст возможность своим членам всесторонне применять свои всесторонне развитые способности»2.
2 Там же, с. 336.
Коммунистическое мировоззрение видит в развитии способностей человека самоцель и условие общественного прогресса. «…Развитие способностей рода «человек»,- писал К. Маркс,- хотя оно вначале совершается за счет большинства человеческих индивидов и даже целых человеческих классов, в конце концов разрушит этот антагонизм и совпадет с развитием каждого отдельного индивида…»1
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., Т. 26, ч. II, с. 123.
Развитие, совершающееся за счет личностного момента (прежде всего трудящегося), порождает мораль жертвенности, окружая ореолом возвышенности самоотречение. Совпадение личностного и социально-исторического развития, уже сама перспектива такого совпадения порождают гуманистическую нравственность гармонического самоутверждения, творческого самовыражения и совершенствования человека. И здесь вопрос о конечных целях общественной жизнедеятельности людей – это тот пункт, где сходятся различные способы отношения человека к миру, различные пути его освоения и преобразования. Научный прогноз, нравственный идеал, тяга к прекрасному – все это сплетается в единый, неразрывный клубок: истина, добро, красота взаимопроникают друг друга. В этом органическом синтезе различных способов освоения мира нравственные ценности (т. е. целевые ценности) занимают особое место. Они выражают особый способ отношения к миру, особое восприятие модальности мышления, повелительности устремлений человека как субъекта истории. Их личностный смысл состоит в том, что они выступают как «путеводные звезды в обретении человеком самого себя, обретении своей истинной сущности»1.