О, я хочу безумно жить: Все сущее – увековечить, Безличное – вочеловечить, Несбывшееся – воплотить!1
1 Блок А. Стихотворения. Поэмы. Театр, т. 2, с. 150.
Будущее всегда несет в себе нечто непредвиденное, в том числе иногда нечто нежелательное. Ирония истории, состоящая в том простом факте, что «посев не похож на жатву», – это реальный факт, а не некая выдумка. Однако степень и диапазон этой непохожести может быть весьма различным. Одно дело – стихийное социальное развитие, где плановое, целенаправленное начало ничтожно, там несоответствие будущего целям и надеждам действующих в истории поколений может быть весьма велико (капитализм). Другое дело – планомерное, целенаправленное развитие, где непохожесть результата на замысел может достигать величин минимальных, к тому же устранимых с помощью дальнейшей сознательной деятельности (при социализме). Причем непредвиденное, непохожее на замысел – это не обязательно морально нежелательное, вредное, оно может быть и полезным, нужным, быть нравственной находкой, способствующей гуманизации человеческих взаимоотношений. В этом также один из аргументов в пользу несостоятельности пессимистического истолкования иронии истории.
Человеческая деятельность не только реакция на внешние обстоятельства, не только обусловлена объективной ситуацией. Она па нее обратно воздействует, ее видоизменяет (разумеется, в пределах реальных, а не абстрактных возможностей). Творчество новой ситуации, с новыми объективными условиями – важнейшая предпосылка наиболее быстрого и безболезненного достижения желаемого будущего, ибо «обстоятельства в такой же мере творят людей, в какой люди творят обстоятельства»1.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 37
И здесь мы сталкиваемся с преобразующим, обратным эффектом предвидения будущего, воздействием идеала будущего на настоящее. Это предвидение будущего, представление о нем, его идеал может вызвать у общественных сил (классов, партий, организаций) сознательные усилия по созданию объективных условий, в которых, как в колыбели, взрастет желаемое будущее. Говоря словами футурологов, «тогда вступаeт в Действие информационная обратная связь прогноза деятельности человека с исходными и конечными условиями самого прогнозируемого процесса»1.
1 Философия и прогностика. А. Бауэр, В. Эйхгорн, Г. Кребер, Г. Шульце, В. Сегет, К.-Д. Вюстнек. М., 1971, с. 109.
Предвидение будущего своим нормативно-ценностным призывом воздействует на настоящее, на деятельность людей, которая прорывается в будущее и начинает во все большей степени совпадать с содержанием предвидения.
Ирония истории – проблема философская, нравственная. Она может вести к безбрежному скепсису в отношении будущего, и она может вызывать реалистическое к нему отношение, требуя постоянной перепроверки на весах сомнения (этого необходимого компонента научного поиска) всех ценностных упований о достигаемом грядущем. Как фило-софско-этическая проблема, она имеет не только общественные, социально-исторические, но и личностные масштабы. Это отмечал еще Гегель, анализируя проблему иронии в своей «Философии истории». Он приводил пример: человек из мести поджигает дом, а стихийная сила огня охватывает не только этот дом, но и другие, пожирая имущество и даже жизнь ни в чем не повинных людей… Таким образом, заключает Гегель, в субстанции действия заключается нечто такое, что выходит за пределы волеизъявления, целей виновника; действие обращается против того, кто его свершил, оно становится по отношению к нему обратным, сокрушающим ударом. Тот или иной поступок как результат личного морального выбора может в своем результате иметь непредвиденные, нежелательные последствия. Ирония, следовательно, сопровождает и целенаправленную деятельность отдельного индивида. Она присутствует в самой диалектике цели и поступка, мотива (как осознанного побуждения) и результата действия. Традиционно в истории этической мысли эта тема рассматривалась как вечная проблема соотношения мотива и поступка.