– Но этого не может быть, – сказала Анге. – Темная энергия – нечто, заполняющее весь космос.
– Нет, это не так.
– Она расталкивает галактики в разные стороны!
– Да, да, да, увы. Именно это и происходит. Но она не заполняет космос. Она сконцентрирована здесь.
– Наши наблюдения говорят совсем о другом.
– Ваши наблюдения полностью скомпрометированы объектом наблюдения! Вы видите оромные, удаленные структуры, которые на деле являются крошечными пылинками на линзах ваших телескопов. Темная энергия – ваш уникальный вклад в строение Вселенной.
Анге пошла и добыла какой-то еды. Она поднесла ее к щитку шлема и некоторое время размышляла, как донести ее до рта. Она, конечно, могла задержать дыхание, чтобы снять шлем и проглотить пищу, но существовал риск, что она замешкается и не успеет вернуть шлем на место. Стоил ли голод этого риска? В любом случае она скоро умрет, однако ей не хотелось умирать раньше, чем это было абсолютно необходимо. С другой стороны, ей очень хотелось есть.
– Я сам не сразу поверил. Я нашел другого, и он(а) тоже не смогл(а) поверить. Искажение реальность определенно выглядело как последствия деятельности разума, но как же столько разума могло сконцентрироваться в столь небольшом пространстве! И что случится, если мы туда отправимся – не будут ли наши собственные Я разрушены? Мы спорили очень долго. К нам присоединился третий. В конце концов мы решили идти. Приближаясь, мы смогли перехватить телекоммуникационные сигналы и ознакомиться с вашим самопредставлением. Это был шок. Столь расточительная мысль, столь неразборчивое сознание! В теле любого индивидуума клетки рождаются и гибнут постоянно, но это всего лишь клетки. Но вы! Вы воспринимаете множественность индивидуальных разумов как общераспространенное явление! Вы поразительно равнодушны к отдельной жизни – но, но, но опять же – почему бы и нет, если говорить о вас? Каждое мгновение на вашей планете возникает новая жизнь. О, безумная расточительность! Это объясняло вихревую природу и концентрацию силы; ревущий горн, непрерывно сжигающий разумы, но питаемый все новыми и новыми. Это было все равно как заглянуть в звездный водоворот – а вы живете в нем, невозмутимые, как цветы в грязи!
– В это очень трудно поверить.
– Вот видишь! И эта мощь все растет и растет, это уже самая могучая сила во Вселенной. Мы трое явились сюда отчасти для того, чтобы понять, можно ли хоть что-то с ней сделать.
– И можно ли?
– Она уничтожила двух моих компаньонов.
– Ох, – сказала удивленная Анге. – Мне очень жаль.
– Мы были беспечны. Мы были отравлены всем этим блеском, славой и великолепием. Когда они умерли, я увел корабль прочь, но и мой разум оказался... отравлен... думаю, можно сказать так. И поэтому я вернулся. Я могу умереть с тем же успехом здесь, как и в любом другом месте. Здесь, в самом сердце космоса.
Следующий вопрос, который пришел Анге на ум, следовало бы задать раньше:
– Можешь ли ты помочь мне? У меня на борту неполадки и скоро кончится воздух.
– Я знаю. Я не могу помочь тебе. Мне очень жаль.
– Ох, – сказала Анге. Потом: – Ну что же.
– У меня, однако, есть к тебе вопрос.
– Давай.
– Космос – это большой взрыв, стремительное расширение, затем финальное сжатие и всхлип. Возникновение вашего... множественного вида прерывает этот природный ритм. Наверное, я хотел спросить: разве вы этого не видите? Однако погрузившись в ваши коммуникации и в вашу культуру, я и сам, кажется, вижу ответ. Вселенная бесконечно обновляется – систола и диастола, бесконечное число раз, но ваш вид положит этому конец. Если вы ничего не предпримете, все прикончит энтропия. Способна ли ты вынести эту мысль? Не хочешь ли ты что-то предпринять?