Выбрать главу

  Аня хотела приотстать, но фигура впереди своими изломанными, резкими движениями почему-то не удалялась, оставалась на прежнем расстоянии, будто приноравливалась. И поворачивала раз за разом именно в сторону родного двора. Аня решила было обойти через сквер, но оттуда так страшно, пьяно, развязно заржали, что она шарахнулась назад и вернулась на привычный маршрут. Силуэт впереди никуда не делся, и чем ближе они приближались к дому, тем Ане становилось тревожнее. Они шли темными переулками, дерганая тень незнакомца почти терялась во мраке, но нечеткая, рваная поступь слышалась на той же дистанции.

  Когда они добрались до ее двора, Аня решила действовать на опережение, обогнать незнакомца, спрятаться в подъезде с кодовым замком. Она ускорилась, но тень впереди припустила ещё сильней, по сути рванула в направлении ее дома. Аня всё не верила в такое совпадение, ей казалось - заговор, западня, а проворный спутник действительно подскочил к двери, поколдовал с панелью и очутился в парадном раньше нее. Аня притормозила и задумалась. В подъезде всего 12 квартир, она знает почти всех соседей в лицо. Не было там никого с такой фигурой, с этой изломанной походкой!

   И что-то ее остановило. Какое-то внутреннее чутье, а может просто животный страх начал не просто подсказывать - кричать, что не стоит сейчас, нельзя заходить в парадное вслед за этим странным субъектом. К черту! Аня достала телефон, нашла контакт самой разбитной подруги из живущих по соседству.

  - Не хочешь пропустить бокал-другой вина? Я сдала, наконец, этот долбаный квартальный отчет! Ага... Нет, лучше я к тебе...

  Аня завернула за угол дома, бросила по привычке взгляд на свои окна на первом этаже и похолодела: все огни горели.

  - Нет. Я сама забыла утром выключить! Я постоянно забываю. Нет! - начала она себя забалтывать.

  Вдруг в голову закралась совсем безумная идея: тихонечко подойти к высокому окну, подтянуться за карниз и заглянуть внутрь. Но остановило одно: кого или что она там может увидеть. Например - себя?

  Она отшатнулась, развернулась и быстро зашагала к подруге.

  Сцена 3. Всё страньше и страньше

  ...

  - Это какая-то чушь! Не могли же они целое здание! Так и свет горит, и звуки...

  Кирилл брел, не разбирая дороги. Потом на секунду пришел в себя, понял, что совсем заплутал. Заметил, как на скамеечке сидит и греется в лучах солнца старичок - "божий одуванчик". Дед немного жмурился с закрытыми глазами, чему-то своему улыбался, был практически просветлен. Кирилл подошел к нему плавно, вежливо кашлянул:

  - Извините, не подскажете...

  Дед открыл глаза, посмотрел на него секунду затравленно и вдруг начал истошно орать. Кирилл аж подпрыгнул на месте, развернулся и припустил под аккомпанемент этих почти нечеловеческих криков, переходящих местами чуть не в уханье подстреленного филина: прочь, за угол, в соседний двор...

  Дед истово визжал ему вслед:

  - Ироды! Оставьте младенцев! Оставьте их в покое!

  Когда парень скрылся из вида, дед, как ни в чем не бывало, прекратил орать, его лицо моментально разгладилось, он закрыл глаза, расслабленно развалился на скамеечке и снова принялся благодушно улыбаться.

  Кирилл успокоился только когда выскочил к узкой однополосной дороге, к людям; решил двигаться по обочине проезжей части - выходить из странного района вместе с потоком машин.

  - Вы не подскажете, где здесь улица Садовая? - из открытого окна проезжающего джипа.

  - Я не местный, - процедил Кирилл сквозь зубы.

  Через пару минут запыхавшаяся девушка бесцеремонно схватила его за плечо:

  - Извините, вы не знаете, где находится дом 22б по улице Садовой?

  - Нет. Отпустите!

  Девушка убежала.

  "Какую улицу она спросила? Садовую?"

  Но вот уже перекресток, светофор, длинный широкий проспект и старый город в пределах видимости. Вышел!

  - Возьмите газету. Она бесплатная. Спасибо.

  Кирилл сам не понял, как зажал в руке рулончик дешевой бумаги.

  Приободренный спасением из лабиринта, Кирилл забыл об усталости и довольно быстро добрался до дома. Перед ним в подъезд зашли три незнакомых человека, которые ему чем-то сразу не понравились. Их каменные спины напоминали что-то из далекого прошлого: советское, казарменное, бездушное. Они уверенно поднялись по лестнице на третий этаж (Кирилл немного подотстал, запыхавшись), подошли к его двери, вдруг ловко открыли квартиру своим ключом или отмычкой прямо у него на глазах и бесцеремонно зашли внутрь как к себе домой. Он оторопел, тупо посмотрел на связку ключей в своей руке, которые должны быть только у него. Дверь осталась распахнутой настежь и именно это испугало его по-настоящему. Будто бы он оказался в мире, где его самого уже нет, про него все забыли, а собственность захватили какие-то посторонние темные личности. Сейчас будут выносить мебель. И он просто не решился зайти в свою квартиру, нарваться на неминуемый скандал, потом милиция, протокол, понятые; он просто вышел во двор, сел на скамейку у подъезда и нервно закурил.