- Ведь варят у тебя мозги, Щербакова, только учиться ленишься...
Аня вернулась за парту и обнаружила там ромбом свернутую записку, развернула и прочитала одними губами: ""А" и "Б" сидели на трубе. "А" упало, "Б" пропало... Кто остался?"
Аня пожала плечами и сунула записку в карман.
Звонок стал сладостным избавлением от кошмара. Вот только - надолго ли?
- Что у нас дальше? - спросила Аня соседку по парте.
- Как что? Сейчас будет концерт в актовом зале. Все уроки отменены. Так ты же выступаешь!
- Что?!
- Ты что, не подготовилась? Тебе вроде Пушкина задавали наизусть?
- Приехали.
- Так выучила?
- Выучила.
Класс быстро опустел.
- Идем, слышишь гул? Народ собрался.
- Подожди пять минут. Посиди со мной.
- Что такое опять?
- Я не чувствую ног.
- Господи, ты себя в зеркало видела? В гроб краше кладут!
- Спасибо.
- Возьми платок, лицо вытри. Всё в испарине.
- У меня свой есть.
- Как знаешь.
- Там много людей передо мной выступает?
- Да я откуда знаю?
Открылась дверь класса:
- Щербакова, пора на сцену!
- Иду.
Аня с усилием извлекла свое непослушное тело из-за парты и на деревянных ногах заковыляла в просторный коридор, превращенный по случаю очередного неясного торжества сотней параллельных скамеек в актовый зал. Вдалеке, в каком-то тумане возвышалась сцена. Тысяча голов повернулась в ее сторону, гомон поутих, равнодушные глаза следили за комично кривой походкой.
Аня взошла на сцену. Молодая ведущая, русский язык и литература, бодро рявкнула в микрофон:
- Анна Щербакова. Читает стихи А.С. Пушкина.
Аня помедлила ещё секунду, но подошла к стойке:
- Пушкина на будет, - открытая ладонь в сторону дернувшейся русички. - Задрали уже со своим Пушкиным. Борис Пастернак.
Аня закрыла глаза и сразу, пока никто не вмешался, не перебил:
- Гул затих. Я вышел на подмостки.
Прислонясь к дверному косяку...
Строчки ложились ровно, как мшистые декоративные камни у мастеровитого строителя. Её голос, вначале тихий и робкий, какой-то домашний, вдруг обрел силу, окреп, заструился в зал. Аня поняла, что больше не паникует, не боится - пошли они вообще все к черту! - что ей давно хотелось что-то им всем высказать: не грубое, но жесткое, наболевшее, откровенное, и открыла глаза...
Сцена 10. Квест
Одинокий фонарь освещал крохотную часть застывшего пространства: решетка, калитка, асфальт. Прямо в конусе света стоял человек: молодой, невысокий, вихрастый. Аня хотела было пройти мимо.
- Отучилась? - парень ухмыльнулся.
- Что, простите?
- У вас портфель школьный.
- Черт. И правда, - Аня остановилась и удивленно посмотрела на ранец. - Откуда он взялся?
- Это всё Антиквест долбаный.
- Мне говорили что-то про квест, который не квест, а вовсе наоборот.
- Это точно. Извините, я не представился. Меня Никита зовут.
- Аня. А вы...
- Тоже, как бы выразиться поточнее... - он покрутил пальцами, - жертва этой хрени.
- Они и вас достали?
- Давно уже. Сил нет терпеть. Вот тоже хожу, ищу чертову Садовую 22б, надеюсь расквитаться с козлами.
- А это разве... - Аня махнула рукой в сторону школы.
- Вы читать умеете? Это Садовая 22а.
Аня близоруко прищурилась, разглядывая табличку.
- Точно. Так тут не одно здание?
- Хрен его знает. Тут вообще всё неопределенно.
- А у вас что было? В смысле испытаний?
- Тут всего и не рассказать. Но после того, как меня двое суток о..евшие менты без объяснений продержали в обезьяннике, грозясь посадить на бутылку, меня уже ничем не удивить и, надеюсь, не испугать. Зато...
Его прервал резкий скрипящий звук. Аня испуганно обернулась к воротам школы. Это Кирилл вышел за ограду, и калитка на пружине тут же захлопнулась, подтолкнув, даже вышвырнув его на улицу. Огни в окнах здания тут же разом все погасли. Кирилл удивленно повернулся к воротам, подергал - заперто.
- Смотрите, ещё одна рыбка выскользнула из сети, - усмехнулся Никита.
- Вы тоже здесь видите Пенсионный фонд? - подошел к остальным Кирилл.
Аня немного нервно хихикнула:
- Нет, как раз наоборот. Родную школу.